Ангиографию мне назначили уже через 20 дней, на 6 часов утра. Предупредили, что самому вести машину не рекомендуется.

Заказываем такси и едем с Таней на моё обследование. Таксист – приятный человек по имени Натан.

Интересное совпадение с именем Вешинского, но в отличие от кардиолога – он русскоязычный, а значит, у нас есть о чём с ним поговорить, кроме болезней.

Спокойно-обстоятельный он оказался совсем немногословным.

Раннее утро всегда привлекает меня акварельными пейзажами. Я был настолько отвлечён от окружающей среды в период, наполненный волнениями и обсуждениями о предстоящей операции, что неожиданно представшая красота природы восхитила и обрадовала. Красота всегда привлекает внимание и помогает обрести спокойствие, а в данный момент мне особенно необходимое. То ли в результате легкомыслия, то ли в связи с особенностью характера, но обычно я успокаивался перед предстоящей опасностью. Старался сосредоточиться. В данном случае успокоение приходило от переключения внимания на красоту природы, которую невозможно было не заметить и не ощутить.

Таксист не спешит, и мы можем наблюдать великолепный красочный восход в это осеннее тёплое утро. Огромный ярко-оранжевый солнечный шар очень медленно поднимается над землёй, раскрашивая облака от красного цвета до всех оттенков розового и жёлтого. По мере движения нашей машины, солнце то исчезает, то появляется между высотными зданиями. Редкое зрелище. Так рано мы никогда не наблюдали восход.

Возле нашего дома солнце поутру прячется то за лесом, то за высокими зданиями. Этот же восхитительный рассвет наверняка является хорошим предзнаменованием.

Приехали даже несколько раньше назначенного времени. В вестибюле пусто, за нами вошёл ещё только один человек. Мы не торопимся. Подхожу к стойке с медицинскими буклетами и журналами. Взял тощий, всего лишь из нескольких листков журнал, издаваемый госпиталем. Снова совпадение: заглавная статья как раз о тех кардиологах, к которым я иду. Статья о хирургах Эстрине и Гленне, как о пионерах в области операций «на закрытом сердце». Это же прямое подтверждение, что мой выбор правильный! Может быть, удастся убедить их и мне сделать такую инновационную операцию. Журнал взял с собой.

В регистратуре кардиологического отделения вручают бордового цвета карточку пациента госпиталя.

Медсестра предложила Тане посидеть в комнате ожидания возле регистратуры, а меня проводила в помещение, специально оборудованное под ангиографию. Проектируя новые больницы, я пользовался типовыми решениями помещений, в том числе и операционных комнат, но в действующих больницах они почти всегда разные. Здесь же обстановка похожа на операционную, пожалуй, только тем, что высокая кровать под яркими лампами, на которую меня уложили, напоминает операционный стол. Обратил внимание на экран слева от меня, надеюсь увидеть в нём, что будут со мной делать.

Подошли два врача, представились, доктора Гленна среди них нет. Один высокий, в обычной одежде с рюкзачком на плече, второй среднего роста в белом халате, видимо ему предстоит делать ангиограмму.

Рассматривая мою правую руку, что-то обсуждают между собой на иврите, видимо оба резиденты из Израиля, либо бывшие израильтяне. Конечно, не понимаю, о чём речь.

Наконец, тот врач, что пониже ростом, обращается ко мне на английском языке:

– Будем смотреть через руку. Попробуем, может быть получится. Для тебя это будет даже лучше.

Знаю, что катетер вводят в аорту через артерию в паху, что гораздо менее приятно.

Высокий коллега удовлетворённо кивнул и направился к выходу. Небольшой мягкий рюкзак через плечо свидетельствовал, что он после ночного дежурства.

Дальше всё совершалось очень чётко и быстро. Медсестра ввела довольно толстую иглу в руку так мастерски, что боли я почти не почувствовал. Через иглу стали продвигать катетер по сосуду к сердцу. Не больно, но движение катетера всё-таки ощущалось. Включился экран, и я сосредоточил на нём внимание. Мне видно, как пульсирует моё сердце и как по нему тёмной ниткой двигается по изгибам сосуда управляемый врачом катетер. Эти движения ощущаются через иглу в кисте моей руки.

Энергичной походкой в помещение «влетел» доктор Эстрин, быстро подошёл ко мне, поздоровался, спросил, как себя чувствую. Я ответил, что терпимо. Похвалил и скрылся за перегородкой, откуда уже несколько секунд спустя, послышались его указания, где водить катетером.

Позже я узнал, что точность результата обследования зависит, прежде всего, от умения того, кто его делает, а не только, как казалось бы, от компьютерных устройств (это относится и к другим тестированиям, типа ЭХО). Везде человеческий фактор остаётся важнейшим. Однако ясно, что в будущем устройства будут играть всё более значительную роль.

Обследование продолжалось не слишком долго. Вскоре его прекратили и сразу же освободили мою руку от катетера. С моей точки зрения, как пациента, вся процедура была выполнена блестяще, с очень высоким профессионализмом, я не ощущал боли и каких-либо значительных неудобств.

Спрашиваю результат. Доктор Эстрин говорит, что у него есть для меня, по крайней мере, одна хорошая новость: обследование показало, что мои сосуды ещё довольно неплохие. Значит, байпасы делать не надо. Уже хорошо.