Поздний вечер - Почти готово, - сказал Гарри Линхарт.

Молдер и Скалли, в очередной раз проглядывавшие досье Морриса, тут же бросили возиться с бумагами и подсели к нему.

– Я синхронизировал частоты, - пояснил Гарри.
– На левом мониторе синус, на правом - косинус. А на центральном мы сейчас получим выделенную картинку.

Вот так.

Он нажал на клавишу. Центральный экран потемнел, затем на нем возникла полуразмытая фигурка с широко расставленными руками.

Скалли изумленно уставилась на фигурку. Ничего подобного она увидеть не ожидала. Зато Молдер, судя по выражению его лица, увидел именно то, на что и рассчитывал.

– Что это такое?
– спросила Скалли.

– Помнишь, ты упоминала морскую воду?

– Да, но…

– Чарли Морриса утопили в его собственном аквариуме! И эта фигурка водолаза - последнее, что он видел в жизни. Жена Фиоре была раньше замужем за Моррисом, и дом Фиоре принадлежал Моррису. Там его и убили.
– Молдер снял телефонную трубку.
– Будем надеяться, что Мишель Бишоп дома, в постели, а не где-то еще…

Кенмор, штат Нью-Йорк

Около полуночи Фиоре лихорадочно запихивал в сумку все, что попадалось под руку: одежду, украшения жены, деньги… В мозгу крутилась одна-единственная мысль:

"Бежать!" Барбала мертв, Фелдер мертв, теперь его очередь…

– Тони!
– окликнула жена. Фиоре обернулся. Анита стояла в дверном проеме. В руках она держала какую-то непонятную вещицу.

– Это я нашла на крыльце сегодня вечером, - сказала она.
– Ты знаешь, что это такое?

Фиоре остолбенело уставился на бумажную фигурку жирафа. Язык словно прилип к гортани.

– Ответь мне, Тони!
– Анита была на грани истерики.

И тут погас свет.

Фиоре вздрогнул. Протянул руку, щелкнул выключателем. Бесполезно. Тогда он достал из кобуры под пиджаком пистолет.

– Ни шагу отсюда, - велел он жене. В полумраке - сквозь окно сочился с улицы свет фонарей - было видно, как Анита растерянно кивнула и прижала к груди бумажного жирафа.

Фиоре вышел из комнаты и осторожно притворил за собой дверь. Стоило ему отойти на несколько шагов, как ключ в дверном замке повернулся сам собой, заперев Аниту внутри. Но он этого не видел.

Он спустился вниз и застыл, настороженно прислушиваясь. Пистолет в руке дрожал, сердце бешено колотилось. Он шагнул было вперед, но что-то внезапно обвило его ноги, и он с грохотом повалился навзничь. Пистолет выпал из руки.

– Тони!
– закричала сверху Анита.
– С тобой все в порядке?

Фиоре вскинул голову, посмотрел на ноги. Они были стянуты сетевым шнуром от телевизора. Пистолет валялся на ковре, совсем рядом. Он потянулся за оружием.

– Тони!
– взвизгнула Анита.
– Я не могу выйти! Дверь не открывается!

Он почти дотянулся до пистолета, но тот вдруг пополз по ковру. Дальше… дальше… Взгляд Фиоре следовал за оружием и наконец уперся в белые кроссовки: Фиоре медленно поднял голову. На него пристально смотрела светловолосая девочка лет семи-восьми. Чуть одутловатое лицо девочки было не по-детски суровым.

Дома Мишель не оказалось. Молдер постарался успокоить рыдавшую в трубку мать девочки, пообещал позвонить, как только Мишель найдется, и повернулся к Скалли.

– Едем к Фиоре. Немедленно.

Всю дорогу Молдер гнал как сумасшедший. Скалли съежилась на сиденье, вцепившись в ручку на дверце.

У дома стоял "тандерберд". Молдер ткнул пальцем.

– Фиоре вернулся.

Он припарковал "форд", выбрался из машины и бросился к дому. Скалли следовала за ним по пятам. Из-за двери донесся звон, как будто разбилось что-то стеклянное. Перепуганный женский голос позвал: "Тони! Тони!" Скалли выхватила пистолет.

Молдер в два прыжка взлетел на крыльцо, подбежал к двери - и отпрянул.

Дверь захлопнулась у него перед носом. Женский голос продолжал звать Тони.

Молдер кинулся к окну. Ставни сомкнулись, едва не прищемив ему руку.

– Тони!
– отчаянно закричала женщина.

Девочка повернула голову - и ваза с цветами, стоявшая на тумбочке у двери, разлетелась вдребезги. Посыпались осколки. Новый поворот головы - длинные волосы на мгновение закрыли лицо девочки - и та же участь постигла другую вазу, на столике возле дивана. Фиоре обхватил руками голову и зажмурился.

Некоторое время спустя, убедившись, что стекло больше не сыплется, он рискнул открыть глаза. Девочка стояла в прежней позе, глядя на него в упор.

Фиоре привстал с пола.

– Я не виноват, - выдавил он, тяжело дыша.
– Мы хотели тебя припугнуть, и все. Чтобы ты образумился… Слышишь?

Девочка молчала.

– От тебя требовалось только взять свою долю!
– Фиоре сорвался на крик.
– Почему ты не взял деньги?

Девочка продолжала сверлить его взглядом. И молчала. Это молчание было красноречивее всяких слов.