Марк одним рывком прижал меня к стене, и жадно втянул мои губы, покусывая и посасывая их. Поцелуй был как пожар. Это напоминало Расула, но… В Марке было больше огня, чем в том воинственном мальчишке которого я знала. В нем не было и капли того уюта, что был в Рохане. Я не чувствовала себя защищенной, я сгорала. И судя по тому, как рвано двигалась прижавшая меня к стене грудь Марка — он тоже.

Наконец сознание вернулось ко мне как и защита, и отлетевший на метр вампир, довольно раскинув руки, закрыл глаза, приторно улыбаясь.

— Я не позволяла себя целовать! — Крикнула я и, не сдержавшись, пнула его в ногу.

— Мы не обговаривали само прикосновение, так что условия соблюдены. На этом война межу нами закончена, как я и обещал, тебе ничего не угрожает. Теперь ты моя женщина и ты в безопасности.

У меня открылся рот.

— Проваливай! Больной! — Я выпустила тьму что, подхватив вампира за ноги, потянула его в сторону выхода.

— Ну, нет, ведьма. Я не закончил. — Марк неведомым мне образом вырвался из моих петель и, совершив резкий прыжок, оказался в сантиметре от меня. — Ты моя.

Когда его клыки сомкнулись на моей шее, я подумала что это конец. Все казалось таким закономерным, что потеряй я сейчас сознание, с дальнейшей кончиной, никто бы не увидел удивления на моем холодном застывшем лице. Кожа на шее хрустела, разрываясь, да так громко словно трещали кости. Марка трясло от боли, но он не выпускал меня из судорожных объятий, сжимая, так что последний воздух покинул легкие.

— Ты моя. — Последнее что он сказал мне, когда мы оба упали на пол, теряя сознание.

Возвращаться в сознание было тяжело. Голова гудела как будто на ней кастрюля, по которой бьют поварёшкой, в горле рвало от сухости, казалось, даже глаза высохли, принося отвратительное чувство жажды и желания помыться.

— Как она? — Голос был очень знаком. Такой теплый, как будто родной. — Как наша девочка?

— Она… Как бы сказать вам…

— Прямо. — Другой голос. Резкий и властный.

— Она перерождается. Я впервые вижу что бы ведьма смогла пережить отравление, и продолжить изменения. Ее аура меняется. Как будто она слилась и позволила второй сущности посилиться в ней.

— Как это?

— Всегда кровь ведьм отторгает от себя какие либо виды слияний. В случае герцогине происходит невероятная вещь! Она не только не отторгнула яд, но и позволила ему прижиться. Я не знаю как это возможно, Ваши Величества, я могу лишь наблюдать за ее состоянием, но пока все прекрасно…

— Прекрасно?! Ты в своем уме?! Моя жена третий день без сознания!

— Обычные люди переживают его еще хуже, а герцогиня практически восстановилась….

— Моя жена вампир!

Рохан!

Я открыла глаза и резко села. Мир вокруг повело, словно водное марево. Зажмурившись, я тряхнула головой, под взволнованные возгласы:

— Эва!

— Милая!

— Очнулась!

Моего лба коснулась прохладная рука, и на мгновение стало легче.

— Прошу вас, прилягте. Вам еще рано так резко вставать.

— Что со мной? — Голос был похож на карканье вороны, и я поморщилась, сглотнув вязкие слюни.

— Вы слабы. У вас перерождение.

— Что-о?

— Не знаю, помните ли вы, но вас укусил повелитель Снежной Вьюги и снежных вампиров. И вы…. В общем, вы теперь тоже вампир, наполовину.

— Наполовину?!

— Все верно.

Я открыла глаза и взглянула в лицо склонившееся надо мной.

— Мое имя Моррис. Я мейстер. — Карие глаза были обеспокоены. — Скажи, как вы себя чувствуете?

— Как будто по мне прокатился булыжник.

— Отлично. Значит, идете на поправку. — Он улыбнулся. — Я бы рекомендовал герцогине отдых и здоровый сон.

— Конечно, конечно. — Мерелин подхватила под руку мужа и направилась к двери, бросая в меня взволнованные взгляды. Было видно, что королева не спала долгое время, под глазами залегли круги, а прическа была несколько взъерошена.

— Я могу остаться? — Я перевела взгляд в сторону и увидела мужа.

Он, сгорбившись, сидел на стуле и с надеждой взирал на лекаря.