Странное поведение настораживало не только меня, но и остальных ребят. Артем даже порывался с ним поговорить, но был остановлен фразой:"Не лезь", на что друг обиделся. Набрав еще пару раз Влада, и наткнувшись на все тот же вежливый механический голос, я стала собираться. И вот итог...

До приезда Львова осталось полчаса, а я еще в нижнем белье перед грудой вещей.

Быстро убрав, так и непонятно для чего вытащенные, вечерние платья в шкаф, стала думать. Натянула темно-синие джинсы, наверх белый в темно-синюю полоску джемпер, с рукавами три четверти. Волосы собрала в высокий хвост. Так, что еще... Провела пару раз тушью по ресницам, немного увлажняющей помады. Накинула белую куртку, а на ноги черные сапожки без каблуков. Схватила сумку. Все. Готова.

Ровно в три я уже садилась в белую хонду.

– Привет. Готова?
– улыбнулся Саша.

– Привет. Всегда готова, - улыбнулась я, сложив руки как пионер. Мы дружно рассмеялись. То беспокойство, что было еще несколько минут назад, бесследно исчезло.

По дороге мы молчали. Но молчание не угнетало, а наоборот, казалось каким-то уютным. Все было так правильно, можно сказать. Из колонок играла IOWA - "Улыбайся", что еще больше поднимало настроение. Мысленно стала подпевать.

"Я птицу счастья свою отпускаю на юг.

Теперь сама я пою, теперь сама летаю.

Аа-a, Uh! Aga! Yeah-Yeah!

В открытый космос лечу, кометы огибая.

Тебя мечтать научу, теперь одна мы стая.

Аа-a, Uh! Aga! Yeah-Yeah!

Yeah-Yeah! Yeah-Yeah-Yeah!

Только улыбайся, улыбайся!

Невесомости поверь и отдайся!

Улыбайся, улыбайся!

Uh! Uh! Uh! Uh! Улыбайся!

Невольно стала наблюдать за Сашей. Куртка была снята и отложена на заднее сиденье. Сегодня на нем не было костюмов, рубашек, брюк. Белая футболка, словно вторая кожа, обтягивала накачанное тело. Черт... у меня сейчас слюнки потекут. Ну, нельзя быть настолько красивым, это должно быть запрещено законом. Брюки сейчас были заменены темно-синими джинсами. Мне аж на минутку показалось, что одеты мы одинаково, по крайне мере по цветовой гамме. Обе руки были на руле. Машину он вел умело и уверенно. В этом я и не сомневалась. Любитель быстрой езды, Саша никогда не рисковал. Он знал, когда нужно остановиться.

Вот и сейчас сосредоточенно смотрел на дорогу, иногда посматривая в боковое зеркало, а губы шевелились, напевая слова песни.

Я завороженно смотрела на его губы, и память услужливо подкинула картинки на день влюбленных, у меня в квартире. Собственные губы, стало покалывать, не двусмысленно намекая, чего они хотят. За своими мыслями и желаниями не заметила, что мы уже приехали и меня позорно застукали за своим занятием. Почувствовала, как краска покрывает мое лицо. Вот черт...

– Мы приехали, - как-то хрипло сказал Саша, после того как я облизнула губы. А что, они просто пересохли.

– Угу, - в голубых глазах светилось тепло, в которое хотелось окунуться и раствориться. Эй, мать, что-то тебя не туда понесло... совсем не туда.
– Пойдем?

– Пойдем.
– Саша накинул куртку, и первым вышел из машины.

Открыв мне дверь, он протянул руку. Не раздумывая, вложила свою ладошку в его. Выйдя из машины, между нами осталось пара каких-то жалких сантиметров. Глаза в глаза. Воздуха в легких стало катастрофически мало, а как дышать я забыла.

Саша наклонился еще ближе, рефлекторно облизнула губы. То ли стон, то ли рык вырвался из Сашиной груди. Между нами осталась пара каких-то жалких миллиметров... Его дыхание обжигало моё лицо... еще ближе... и... автомобильный гудок. Секунда, и мы отпрянули друг от друга, тяжело дыша.

Парковка была практически заполнена, и сейчас мы мешали проехать очередному автомобилю.

Молча поставив машину на сигнализацию, все так же молча, мы зашли в здание и поднялись на второй этаж. Я чувствовала себя очень глупо, и даже, кажется, покраснела, как помидор... Черт...

Мы остановились перед большими зеркальными дверями. Над головой висела большая вывеска "Вдохновение". Название мне понравилось, о чем я и сообщила парню. Саша искренне улыбнулся, и приглашающе открыл мне дверь...

Когда Львов говорил о загрузе на работе, о том, что они ничего не успевают, я представляла все несколько иначе, чем на самом деле.

В моем воображении, вместо чистого уютного зала, с аккуратно расставленными столиками и диванчиками, представлялся безобразный, с горой пыли и грязи зал, в котором кроме стен, пола и потолка ничего больше нет.