— Хорошо. — Алиса поднялась с кровати, — Одевайся, а мы с Майком подождем тебя внизу. Кстати, с ним, как раз отправишься в университет. Байк пусть пока в гараже стоит. Я позже подъеду, возьму машину Анны.

Я снова начал раздражаться.

— Почему?

Девчонка уставилась на меня своими глазищами, типа не поняла вопроса.

— Почему мы должны ехать в университет порознь? У Майка нормальная тачка, а не велосипед. Все поместимся.

Принцесса молча, спрятав взгляд, принялась доставать из недр шкафа мою чистую выглаженную одежду.

— А… Ну, да. Тебя ждет принц, нежное сердце которого разорвется на части от горя, если ты появишься в компании «плохих» мальчиков, особенно одного мудака, которого ты, как убеждала своего кавалера, ненавидишь. — Припомнил я девчонке тот давний разговор «по душам» в коридоре между ней и Итоном. — Боишься, заревнует Отелло?

— Прекрати. Тебе еще нехорошо, поэтому ты так раздражен.

Она аккуратно положила футболку и джинсы на край кровати. Мать Тереза со вселенской скорбью на лице, не иначе.

Майкл, почувствовав накаляющуюся атмосферу, буркнул: «решайте сами, кто на ком куда поедет» и быстренько ретировался из спальни.

— Ну, так что, Эдельман, стремаешься появится в университете вместе со мной?

Я закипал еще больше от ее показного равнодушия и от этого тупого, на мой взгляд, стремления беречь самолюбие Деринга, потому что причина точно была в нем. Теперь это — дело принципа.

— Хватит, — снова сказала Принцесса, не повышая голоса, но я почувствовал, она тоже начинает злиться. — Считай, что мне так удобнее.

— А мне удобнее, чтоб ты поехала со мной, потому что переживания твоего бойфренда волнуют меня в самую последнюю очередь.

— Ты как ребенок! — не выдержала Алиса, топнув ногой в бессильной ярости, накрывающей ее все сильнее. — Да, я не хочу расстраивать Итона. Тебе кажется это странным? Мы вообще-то типа встречаемся.

— Вот именно. Типа.

Я демонстративно вылез из постели, зная, что девчонку смущает мое почти полностью обнаженное тело и принялся натягивать джинсы, стараясь не совершать резких движений. Бесило ее упрямство. Да еще тот разговор припомнился, когда она убеждала Итона что вообще не может испытывать ко мне никакой симпатии. Получается, на данный момент ей действительно важнее мнение Деринга, чем мое.

— Я тебе что, собака дрессированная? Раскомандовался тут. Может побежать за тобой, виляя хвостиком? — продолжала кипятиться Принцесса

— Ну, за Ясом — то побежала. Да еще рыдала, сопли на кулак наматывая.

Как только слова сорвались с моего языка, я застыл, с повисшими на одной ноге штанами. Черт. Надо же так бездарно спалиться.

Девчонка сузила полыхнувшие гневом глаза и сделала несколько шагов в мою сторону.

— Откуда ты знаешь про Яса?

Её голос звучал подозрительно спокойно, что чрезвычайно нервировало. С такой интонацией маньяк зовет жертву в ближайшую подворотню.

— Ээээ… Забудь. Не то ляпнул.

Я быстро натянул джинсы полностью, справедливо опасаясь, что в данный конкретный момент девчонка вполне способна лишить меня мужского достоинства, оторвав оба яичка к чертовой матери.

— Повторяю, откуда ты знаешь про Яса?

— Видел вас в той комнате. Довольна? Все?

— Ты… ты… Козлина!!! Ты подглядывал!

Принцесса в одно мгновенье оказалась рядом с прикроватной тумбой и, схватив стакан сока, со всей силы швырнула в мою голову так быстро, что я еле успел увернуться.

— Охренела?! Хочешь добить что ли?!

— Да! Чтоб больше никогда не видеть твою мерзкую рожу, сволочь!

Мы стояли друг напротив друга, и я впервые хотел не оказаться поближе, а наоборот, увеличить расстояние между нами как можно больше. Она, конечно, чертовски сексуальна в своей злости, но трупу такие фантазии уже ни к чему.

— Да что такого-то? Подумаешь, увидел вашу разборку? Это, что, сверхсекретная информация?

Я медленно стал двигаться в сторону спасительного выхода, пока она точно меня тут не угробила.

— Что такого? Это вообще-то был личный разговор! Личный! Понимаешь значение этого слова? Не предназначенный для чужих ушей!

Еще шажок в сторону двери.

— Мои уши не чужие. Забыла, сестричка? И, кстати, слезы тебе весьма к лицу. Ты становишься такой невинно-милой. — не мог удержаться я и с последними словами вылетел из комнаты.

Что-то с грохотом ударилось о закрывшуюся за моей спиной дверь.

— Дура истеричная!

В ответ на мой выкрик раздался звон разбитого стекла. Господи, хоть бы опять не порезалась.