Роми пошевелилась. Стук в голове усилился, в затылок словно вбили большой, раскалённый гвоздь. Она застонала. Вроде ж не били… Откуда такая боль и слабость?! Неужели её вычерпали практически до дна?

Стиснув зубы, Роми попыталась сесть. Тело никак не хотело принимать вертикальное положение, но понять, что под ней не холодная сырая земля, а, кажется, постель — удалось.

Ладно. Тогда сначала раскроем глаза.

Вместо ночного, дождливого неба обнаружился потолок. Знакомый. Невысокий, скошенный. Деревянный. Роми перевела взгляд на окна, стены…

Тяжелые шторы раздвинуты лишь на самую малость. За ними все равно прячется плотный тюль, через который практически не просачивается свет, да и не особо есть, чему просачиваться — за окном вечер.

Полумрак не мешал узнать место.

Не мерещится. В этой комнате она бывала не раз и знала каждый ее миллиметр. Каждую тень в углах, каждую картинку на стене, фигурку на полке…

Спальня Алэя.

Тмиор. Она дома. Закрыла глаза на поле за Границей, а открыла — дома.

— Какого… — вторая попытка сесть оказалась удачнее, но головная боль нахлынула с новой силой. Роми рухнула на постель, тихонько застонав. Где-то справа должна быть кнопка…

— Рэм?

— Алэ?! — от неожиданности она снова вскочила. Где он, Роми не видела, не могла разглядеть. Но только Алэй теперь называл ее Рэм, и это был его голос. — Ты… я не слышала… Где ты?

Тихо зажужжал мотор инвалидного кресла, Алэй появился из темноты:

— Ты в порядке?

Они не виделись несколько месяцев, за это время он похудел еще больше. И стал бледнее, чем прежде — серые глаза казались почти чёрными. Роми сглотнула. В порядке ли она? Ты сам-то не совсем в порядке, дружище, хотелось ответить. Столько лет прошло, а ты все ещё не в порядке, все еще не разрешаешь зажигать у себя в комнате свет, не выходишь на свежий воздух и почти ни с кем не разговариваешь.

— Что я здесь делаю?

— Тебя принёс Ллэр.

— Ллэр? — она удивленно моргнула и только сейчас вспомнила, что в какой-то момент нацепила на Адана Наручник. Машинально проверила запястье. Все правильно — второй на ней. Наверное, Ллэр почувствовал… — Когда?

— Ты была в отключке пару часов.

Пару часов…

Последнее, что она помнила — как внезапно стало катастрофически не хватать энергии. Ни на что. Жизненная сила вытекала из неё, как из пробитого сосуда. И тогда она попыталась сделать то, к чему атради поклялись прибегать только в самых крайних случаях — взять силу у населявших этот мир людей. Всю, какую только могли они дать. Пусть бы это привело к эпидемии, даже к чьей-то смерти. В тот момент хотелось одного — выжить. Удрать. Существа-Тени казались опасными. От них веяло такой древней мощью, что Роми испугалась, и стала действовать, как загнанный в угол зверь: сначала она, потом весь мир.

У неё ничего не вышло. Казалось, только оттягивает неизбежный конец. А потом тот, кого она явилась туда вроде как защищать и вводить в курс дела, что-то сделал такое, на что она оказалась не способна. Из его рук брызнул зеленый свет, и Роми стала задыхаться. По-настоящему.

Голова болела невыносимо. Она принялась массировать виски. Была бы сейчас за Границей, как бы легко удалось все исправить! Проклятый Тмиор, ненавистная Колыбель…

Роми глубоко втянула носом воздух, чтобы не закричать.

— Есть таблетка?

— Есть лучше. Слева под подоконником ящичек.

Там нашлись синие кругляши с впрыскивателем. Сильнейшее обезболивающее, привезенное из одного из самых технологически развитых миров: Роми узнала язык на упаковке с инструкцией. Удивилась, но ничего не сказала, приложила к венам на запястье, придавила. В кожу впилась микроскопическая иголка, вводя лекарство. Боль сдала свои позиции почти мгновенно.

Она посмотрела на Алэя.

— Не надо. Я не злоупотребляю, — сказал тот.

— Я ничего не говорю.

— У тебя был очень характерный взгляд.

— Алэ…

— Я — жалкое зрелище. Я знаю, незачем мне об этом напоминать.

— Я ничего не говорю! — с ним всегда было тяжело. — Ты хотел покончить с собой, это был твой выбор, и я его уважаю. Давай не будем сейчас об этом! — Роми осеклась. Сама удивилась, как легко, даже грубо, удалось выпалить все это.

Алэй улыбнулся:

— Так где ты там перешла дорогу нашему оптимисту?

Она удивленно вскинула брови.

— Почему ты решил, что я перешла ему дорогу?

— Потому что это Ллэр. Он сказал, что ты оказалась не в том месте, не в то время, но это же Ллэр. Просто так он никому не станет помогать. Даже тебе.

— А он помог?

— Он принес тебя домой. Сюда. Не знаю, откуда, но ты была на грани. Еще немного — солнце Тмиора тебе бы уже не помогло, — он помолчал. — Рэм, не говори мне, что ты веришь, будто это случайность.

— Ты же видел Наручник у меня на руке. Наверное, он хотел высказать своё недовольство, а вместо этого нашёл мой недотруп.