— Она его бывшая, — подала голос Мира.

— Нас много чего связывает, — буркнула Роми, на Миру даже не посмотрела. — Между нами много чего произошло. И каждый раз, когда я так или иначе сталкивалась с ним интересами, начинало происходить снова. Я выучила его от и до, я знаю, как он мыслит. Я… — осеклась, махнула рукой. — Это все не относится к делу.

— Это все очень даже относится к делу. И многое объясняет, — мрачно бросил Адан. Обернулся к Мире: — Пойдем. Придётся пешком. Обратно так, как сюда, не получится, прости.

— А может, всё-таки попробуешь? — шмыгнула носом она. Покосилась на стоящую за его спиной Роми, торопливо отвела взгляд. Тихо буркнула, будто не ему, а так… в сторону, не обращаясь ни к кому: — Не очень-то хочется разгуливать ночью по лесам босиком и в халате.

— Ладно, могу попробовать. Но ничего не обещаю, — Адан замер. Зажмурился, попытался сосредоточиться.

До сих все получалось само по себе, повинуясь какому-то не совсем осознанному желанию. Сейчас надо было захотеть целенаправленно, думая и желая, чтобы случилось что-то определенное, конкретное. Как это сделать, не было ни малейшего понятия. Ощущение, словно сам у себя пиццу заказываешь.

Он невесело усмехнулся. Потом снова собрался, мысленно представляя Замок. И в этот момент почувствовал, как Роми схватила за запястье.

— Постой!

Когда он зажмурился, Роми — прислушалась. Видела по его лицу — напряжение, концентрацию, но не смогла уловить даже направление, куда он собрался. В Замок — слишком размыто.

Роми попыталась увидеть скрытые от обычного зрения линии Путей. Но в надпространстве царила тишь да гладь, никаких возмущений, никаких всплесков… Никто не тянулся к Путям, никто не пытался пробить дыру и сократить дорогу до одного шага. Адан не знал, что делать, и все-таки Роми не сомневалась — у него получится. Окажутся в Замке с той легкостью, с какой могла бы шагнуть туда сама, не будь её энергетический голод таким сильным.

И даже не заденут привычные для атради Пути. Точно так же он ушёл с террасы. Бесшумно и бесследно — во всех смыслах этого слова.

— Постой!

Ухватиться за его руку Роми успела, а вот остановить — нет. За миг до того, как они переместились, отчетливо поняла — нельзя ему дать перенестись одному, а еще лучше — не стоит ему вообще перемещаться. Пусть ножками топать Мира и не хочет, ничего! Не собьёт пятки в кровь — до Замка рукой подать.

Уже сжав пальцами его горячее запястье, вспомнила, что произошло, когда всё было наоборот. Когда это он до неё дотронулся, там, в Плеши. Вспомнила, что почувствовала, какая нестерпимая ярость нахлынула. Еще мгновение ушло на то, чтобы порадоваться, что сейчас она не в силах кому-либо причинить боль. А потом в глаза, казалось, со всех сторон, ударил свет.

Так не могло быть — две Луны не в состоянии так осветить Тмиор, но так было.

Ноги словно лизнуло жидким огнем, и Роми закричала. Кажется, в этот же миг рядом завизжала Мира. А может, это было эхо её собственного крика.

Несколько следующих секунд утонули в тумане невероятной боли. Роми задыхалась, не могла заставить себя перестать жмуриться и начать соображать. Казалось, что так станет только хуже, что тогда огонь выжжет глаза, что она ослепнет. Ноги не слушались, вязли в чем-то густом, липком… Роми пошатнулась, споткнулась, упала, почувствовала, будто с головой уходит во что-то мокрое, горячее, тягучее, словно расплавленный сахар, стягивающее кожу, как застывающая карамель.

Ощущения выстроились в один ряд: мокрое, липкое, густое, горячее как никогда… Вода?! Море Истока!

Но как?! Почему? Сейчас ведь не время прилива! В это время года море — не больше, чем огромная тёплая лужа воды.

Роми барахталась, понимая, что дно — вот оно, прямо под ней, но подняться на ноги не получалось. От каждого движения только ещё больше вязла в воде, словно в трясине. Тело уже не только горело, но и чесалось, а сил хватало на что-то одно. Или не утонуть, или потратить несколько последних мгновений на то, чтобы с наслаждением драть ногтями кожу. Захлебнуться или задохнуться.

И вдруг всё закончилось.

Вода исчезла, в лёгкие ворвался воздух, на миг стало невыносимо холодно. Роми едва не потеряла сознание от резкой перемены температуры, а может, и потеряла, потому что в следующее мгновение уже ощущала под спиной мягкий песок. Тело ещё горело, но дышать было легче, и в голове худо-бедно стало проясняться. Её трясло.

— Может, она плавать не умеет? Или у неё эта… аквафобия? — Откуда-то издалека, словно уши забили ватой, послышался сиплый голос Миры.

— Не аквафобия… — пробормотала Роми, закашлялась. Сплюнула. Попыталась хотя бы сесть, но ничего не вышло: голова закружилась. — Чёрт… это…

— Роми, я могу помочь? — Второй голос, встревоженный, принадлежал Адану.

— Нет… пройдёт. Скоро… — Теперь Роми попробовала открыть глаза. Свет, всё такой же яркий, вынудил снова зажмурится. — Вас тоже так слепит?

— Ты её понимаешь? Что она бормочет? — послышался удивлённый возглас Миры.

— Слепит? — последовала пауза. — Нет, просто светло. Из-за луны. Почти как дне…

— О чём вы говорите?! — перебил Адана требовательный голосок Миры.

— Ты разве не понимаешь?