— Из-за тебя я теперь похожа на радиоактивную куклу, — смутилась Мира, пытаясь осторожно высвободиться.

— Ты — человек… Такой реакции не должно быть, — он разжал пальцы, отступил на полшага. Прищурился. — Интересно…

— Что интере… — она не договорила, потому что та же непонятная сила, как в ванной, вдруг откинула назад. Не далеко, буквально на несколько метров, но на этот раз получилось прочувствовать перемещение. Не было ни темноты, ни ощущения падения. Только на долю секунды стало холодно, как от порыва сильного ветра зимой.

— Помнишь, у меня дома… Перед тем, как я тебя ударил, — Адан, непонятно когда и как оказавшийся на пляже, схватил, тряхнул, не сводя пристального взгляда безумных зеленых глаз. — Ты переключала картинки на окне. Потом увидела женщину… Таль… Ты сказала, что её знаешь. Откуда?

— Она — врач… в Миере… Она меня лечила, — Мира замолчала, потому что руки, крепко сжимавшие её плечи, исчезли, как и сам Адан. Сглотнула, обернулась и увидела возле себя Роми. Не удержалась: — Жива? Жаль…

— Тебя, видимо, не от того лечили, — скривилась Роми.

— Тебя, видимо, даже лечить не берутся, — не осталась в долгу Мира. — Скажи Ллэру спасибо за спасение и можешь догонять Адана. Он похоже только и делает, как от тебя сбегает, — насмешливо добавила, направляясь обратно к тому месту, где валялся халат.

Как ни странно, рыжая не огрызнулась. Да и Ллэр всё это время молчал. Не сделал ни шагу, стоял там, куда несколько минут назад вынес Миру из моря. Смотрел на Роми.

Странно смотрел, непривычно. По-настоящему серьёзно. Мира вдруг вспомнила того, другого, в инвалидном кресле. Алэй, всплыло имя. Сейчас они казались ещё больше похожими. Будто не просто братья, а близнецы.

— Не хочешь рассказать, что происходит? — послышался за спиной спокойный голос Роми. Обращалась она явно не к ней.

— Я тебя там подожду, — подхватив с песка халат, тихо проговорила Мира.

Ллэр едва заметно кивнул, по-прежнему не сводя взгляда с Ромиль.

К самым дальним скалам Мира всё-таки не пошла. Пусть и не хотела торчать в опасной близости, понимая, что поговорить у этих двоих вряд ли получится без очередных психов, но лишать себя возможности понаблюдать со стороны не стала. Вряд ли что-то поймет, наверняка ведь будут разговаривать на своём языке, зато сможет хотя бы их видеть. Мало ли что…

— Так как? — спросила Роми.

Мира, накинув халат, присела на прохладный камень и удивлённо застыла. Надо же… Ромиль предпочла говорить не на карни, раз она понимала. Странная. То кидается ни с того ни с сего, то вся из себя вежливая и воспитанная.

— Не хочешь просто уйти? — отозвался Ллэр.

— Уйти? — удивление в голосе Роми было неподдельным.

— Ага. Ты только бестолково вмешиваешься и отвлекаешь. Тебе здесь не место.

— А этой — место?

Ллэр хмыкнул.

— Надо же.

— Что — надо же?

Они так и стояли в нескольких метрах друг от друга. Ллэр — словно статуя, Мира не видела его лица, Роми — то ли злая, то ли растерянная, чуть покачиваясь, сжав руки в кулаки.

— Ромиль, это не имеет к тебе никакого отношения. Совсем. Мне просто не повезло, что всё случилось именно в твой день. Возвращайся к своей жизни, оставь нас в покое, я как-нибудь разгребу эту кашу без твоего чуткого руководства.

— Да уж. Ты разгребешь, — она скривилась. Он промолчал. Роми махнула рукой в сторону воды. — Эта проклятая лужа чуть меня не убила! А я чуть не убила твою новую игрушку. Море не может вести себя так! Это уже и моё дело!

— Теперь море у нас виновато! Ага, как же… — вырвалось у Миры.

— Ты… вообще… — Роми обернулась в её сторону, — ты сиди и… — она резко замолчала.

— Боишься, что игрушка, которую ты предлагала Адану утопить в «этой проклятой луже»… — передразнила Мира и осеклась. Последние три слова удалось не просто повторить тоном Ромиль, а в точности скопировать голос. Так, словно говорила она сама.

Теперь и Ллэр смотрел на неё. Удивлённо и, кажется, при этом довольно.

— Всё интереснее и интереснее, — пробормотал он едва слышно. — Теперь, значит, ты не только карни понимаешь, но и голосам подражаешь.

Роми нервно дернулась, бросила на него прищуренный взгляд, но ничего не сказала.

А еще сверкаю в темноте, мысленно добавила Мира. Бред какой-то… Бред, которому есть только одно объяснение.

— Меньше лапать надо, — буркнула она, покосилась на босые ступни. Кожа уже не светилась, хотя вены с лёгкостью просматривались. — Лучше бы научил исчезать, когда хочется. Чтобы раз и нету…

— Тебе не положено уметь исчезать, — сказал он. Шумно выдохнул, запустил пальцы в шевелюру, присел на корточки, глядя себе под ноги. — Ты — случайность. Не понимаю.