Дельфинам удается иногда найти подход к детям, больным аутизмом, что обычно не под силу даже самому чуткому человеку. Если дельфину предоставить выбор, с кем из людей вступить в игру-общение, в первую очередь он выберет ребенка с задержками в развитии, затем – беременную женщину, а потом уже других женщин и детей. И только в самую последнюю очередь дельфин обратит внимание на мужчину. А среди мужчин наибольшие трудности при налаживании контактов с этими существами испытывают интеллектуалы.

Стремление дельфинов к спокойствию и гармонии находит свое выражение и в их семейной или, вернее сказать, общей совместной жизни. Дельфины живут в так называемых «школах», причем живут очень мирно и дружно. Они демонстрируют все формы совместного проживания, начиная с пар и заканчивая большими «общежитиями» до тридцати особей. Особую роль играет «мужская дружба» между дельфинами-самцами. С детства самец ищет себе одного или двух партнеров, с которыми его затем долгие годы связывают нерушимые узы братства. Иногда подобная компания неразлучно проводит всю жизнь. Они вместе играют, охотятся и даже «волочатся за девушками». Всему миру они демонстрируют абсолютную гармонию и взаимопонимание, когда выпрыгивают из воды с синхронностью профессиональных балетных танцоров. Очень интересно ведут себя такие компании, когда объединяются с другими дуэтами и трио в случае проведения какого-либо массового мероприятия, например, обхаживания симпатичных самочек.

Дельфины любят вместе играть и резвиться, большую часть времени они посвящают чувственным удовольствиям. Быстрое плавание приятно волнует их кожу, они с наслаждением позволяют гладить себя и щекотать, с радостью отвечая тем же своим лучшим подругам и друзьям. Скоростное движение в воде – их любимое развлечение, они предаются ему, когда только могут. С людьми в лодках и небольших судах они тоже играют охотно и бескорыстно, не требуя платы в виде съестных подачек. Я вспоминаю свой опыт общения с дельфинами на воле. Эти свободные животные не очень-то интересовались мертвой рыбой, которую мы им предлагали. Как подводные вихри или стрелы Нептуна, проносились они рядом с нашей лодкой и под ее днищем, играли в волнах, поднятых носом нашего судна, и во вспененных мотором бурунах. Это удивительно разумные создания. Они старались держаться поближе к людям, получали удовольствие от внимания, которое им уделяли, и иногда позволяли себя погладить. Разумеется, они достаточно умны и понимали, что это не принесет им какой-либо материальной выгоды. Дельфины, живущие на свободе, вообще не думают о ней. Они просто следуют импульсам собственной жизнерадостности и делают лишь то, что им нравится.

Кроме того, у дельфинов в обычный распорядок дня включается значительное число сексуальных контактов. Плавая вместе, они спариваются по пять-шесть раз в день. Самец плывет на спине, самка находится сверху. Когда она беременеет, любой из самцов ее семьи может считаться отцом будущего «ребенка», поскольку она спаривалась с каждым хотя бы один раз. Опасность для детеныша самец может представлять только в том случае, когда у него нет чувства отцовства, что гораздо чаще наблюдается у сухопутных животных.

Живущим дружно самцам дельфинов неизвестно то, что мы называем конкурентной борьбой. Если каждый самец имеет возможность оплодотворить самку, нет нужды в состязаниях и демонстрации какого-либо превосходства. Дельфинья семья организована таким образом, чтобы среди самцов, всегда особо чувствительных в этом вопросе, не было неудачников. Таким способом дельфины избавляются от «социального стресса».

Тем не менее, определенная борьба между дельфинами-самцами все же возможна – когда они встречаются с другими группами самцов, стремящихся отбить друг у друга самок. Однако «военные действия» соперники не ведут. Скорее всего, более слабая группа отступает. Между самцами и самками одной группы можно наблюдать и укусы, и толчки, но ведь они случаются и в любовной игре человека.

И, наконец, дельфины имеют одно неоспоримое преимущество перед людьми. Численность их стаи редко превышает тридцать особей, и в любом случае эти союзы остаются свободными. Очевидно, таковы уж склонности этих удивительных морских животных. Но следует признать, что общение в маленьких группах всегда намного легче и полноценнее. В больших группах быстро возникает напряжение, проявляющееся в виде конфликтов и стрессов, что наглядно доказывают многочисленные наблюдения биологов. Например, крысы в своих огромных популяциях демонстрируют прямо противоположное поведение. Заботливые родители у них часто превращаются в каннибалов, пожирающих своих собственных детей, а заодно их бабушек и дедушек.

Британский антрополог Робин Данбар [17] , изучая человекообразных обезьян, обнаружил, что величина их головного мозга сопоставима с количеством особей в стаде. Данбар даже вывел формулу, по величине головного мозга особи определяющую максимально возможную величину сообщества для того или иного вида. Проверки расчетов на стадах человекообразных обезьян выявили значительный процент соответствия этой формуле. Обезьяны никогда не переходят заданных природой границ. Для людей из данной формулы можно вывести максимальную величину в сто пятьдесят человек. Тем не менее, количество населения в наших деревнях, а уж тем более в городах и мегаполисах, давно уже перевалило за эту магическую грань. Результатом стало накопление отрицательных энергий, вызывающих у большинства людей постоянный стресс.

В ранних сельских общинах проживало, насколько можно предполагать, как правило, не более ста пятидесяти человек. Нечто похожее видим мы сегодня в военной сфере с ее делением на взводы, роты и так далее. Это способствует поддержанию боеспособности войск. То же самое наблюдается в преуспевающих фирмах, где строго следят за тем, чтобы количество работников не превышало этой цифры. Фактически данная численность является максимальной для группы, в которой еще можно сохранить рациональное и человечное отношение друг к другу.