– А это у тебя откуда?
– Молдер показал па полосу ожога, опоясывающую лоб Дуэйна Берри.

– Это? Это оi корабля. Так бывает, когда...

– Какого еще корабля?

– Но ты же его видел!..

– Я видел вертолеты.

Берри задохнулся.

– Ты что, опять? Ты опять говоришь, что я лгу? Да вон же они, посмотри!
– Берри указал щетинистым подбородком куда-то мимо Молдера.- Они же были там, а теперь зачем-то торчат здесь!..

Молдер оглянулся. Там было окно, выходящее в холл, и прикрытое жалюзи. За окном маячили непонятные тени. Возможно, Берри - сидя и снизу - видел их отчетливее, чем Молдер - стоя...

– Вон они! Спроси их! Уж они-то точно знают, что происходит!

Берри попытался вскочить, Молдер толкнул его обратно на стул:

– Дуэйн, сидеть!

Он опять оглянулся, чуть наклонившись, чтобы видеть лучше. Но за окном уже не было никого.

Да и был ли гам на самом деле кто-то?

Молдер не поручился бы...

Нет! Нет! Их нужно остановить!

Берри вновь сорвался с места, оттеснил Молдера - не столько весом, силой (всего этого у него хватало, но и Молдер малышом не был...) - сколько каким-то внутренним напором, он несколько мгновений гнал перед собой волну, сметавшую все: людей, вещи... но нет, это, действительно, длилось лишь несколько мгновений, а потом Молдер схватил его за плечо, развернул на сто восемьдесят, Берри кричал: "Да не меня - их! Военные заодно с пришельцами!" - Молдер почти не слышал, ткнул его мордой в стол - и вдруг увидел армейский браслет. Имя, личный номер и группа крови...

И к этому браслету -прилип окровавленный клок чьих-то рыжеватых светлых волос!..

Молдер никогда не думал, что способен испытывать такую ненависть!

– Так ты что - бил ее?
– страшно прошептал он, развернув Берри к себе лицом, развернув легко, как пустой манекен.- Ты - ее - бил?

Он знал, что - да, бил. Следы в квартире красноречиво, говорили об этом. Но...

Услышать. И тогда - с облегчением, с громадным облегчением - убить. Прикончить эту тварь. Эту лживую мерзкую тварь.

И положить конец...

– Нет!
– выдохнул Берри, прочитав, очевидно, в глазах Молдера свой приговор.

– Врешь, опять врешь!..

– Я не...

Уже не отдавая себе отчета, Молдер правой рукой схватил его за горло и сжал пальцы. Берри не вырывался: он вдруг обмяк и только широко раскрыл рот и часто-часто моргал слезящимися глазами.

Сейчас он перестанет врать...

Молдер вдруг увидел все это, как будто со стороны: себя, грязного, взлохмаченного, огромного циклопа - который жестоко душит дрожащего щенка...

Он в омерзении отшвырнул Берри от себя - тот повалился на стол, сметая и опрокидывaя какие-то пузырьки, опаилеипые врачом, - потом подхватил, дотащил до стула, жестко посадил (втайне надеясь сломать ублюдку копчик) - и отвалил в сторону, дрожа от страшного темного возбуждения, от жестоко подавленного желания немедленно убить негодяя собственными руками...

Берри кашлял, постанывая, а Молдер метался по комнате, держась за лицо... почему-то нужно было держаться за лицо, он не мог позволить себе этого - отпустить себя.

Так прошло несколько минут. Наконец, Молдер остановился, почти вслепую - почему-то все расплывалось - нащупал пиджак, подхватил его на плечо...

– Я... ты... прости меня...- сдавленно сказал Берри.

Молдер посмотрел на него. Берри опять был сер, но глаза его прояснились и смотрели вполне по-человечески.

– Прости,-- повторил он.

Молдер остановился в дверях. Что-то в голосе Берри было такое...

– Они давно собирались забрать eе. Ты понимаешь, да? Она была им нужна. Почему-то именно она. Я знаю. Я... я только надеюсь, что они не делают ей сейчас слишком больно... этими своими проклятыми анализами... Мне правда очень жаль...

Молдер повернулся и вышел.

Они не делают ей больно... делают ей больно... больно... боль... Каждый шаг отдавался в висках.

В холле у окна, выходящего как раз в ту комнату, где Молдер вел допрос, стоял Крайчек.

– Сказал он хоть что-нибудь дельное?

Молдер покачал головой:

– Ничего он не желает говорить... Да, Алекс. Кто-нибудь еще подходил сюда, к окну?

Кажется, Крайчек вздрогнул.

– Не-ет... а в чем дело?

– Да так...- и Молдер зашагал дальше. Потом обернулся и велел; - Да, и проследи, чтобы к Берри никто не заходил, Никто! Понял меня?

– Понял... Да, Молдер, тут..

– Потом,-отмахнулся Молдер. Сейчас он не мог ни говорить, ни слушать. Почти не мог.

Вслепую, он нашел какой-то укромный уголок, куда не доносились шаги и-человеческая речь. Там еще было окно, темное холодное окно, к которому можно прижаться лбом...

Он прижался и застыл, ловя отражения.

Сердце колотилось где-то под кадыком.

За окном бледно пульсировали отблески полицейских мигалок. Завороженный ими, он закрыл глаза. И на внутренних поверхностях век увидел...