Я перевел дух.

– Ева сделала многое для твоей дочери. Ты злишься на нее, ревнуешь, и у тебя

есть все основания,– я говорил предельно честно,– но зачем трогать ее малышку’?

Тася ведь ни в чем не виновата.

– Какие причины для ревности, сынок?!—Ольга Павловна пребывала в полном

шоке.

– Что ты имеешь в виду, Никита?—холодно спросила Еся.

Я кивнул.

– Поговорим утром. Сейчасяувезу отсюда Еву с Таськой.

Ощущая себя предельно паршиво, я шагнул на лестницу. В комнате для няни Ева

собирала чемодан. Я понимал, что не имею права ее останавливать. Мне нужно

расставлять точки в своей гребаной жизни, а ее я должен лишь обезопасить. На

душе серо из-за Ляльки—дочка снова остается без заботы. Но поделать тут нечего,

дело зашло в тупик.

– Прости, Ева.

Женщина взглянула на меня без злости.

– Не вини себя, Ник,– тихо произнесла она,– ты хотел помочь нам, но Есения так

просто не сдастся, и я ее прекрасно понимаю. Ты стоишь самой отчаянной борьбы.

– Я отвезу вас на квартиру, которую я снимал для беременности, и даже не спорь!
–

во мне проснулась жесткость.—Аренда оплачена на год. Впереди целый месяц. Не

буду говорить что-то до разговора с Есенией, но я не оставлю тебя, Ева! Ты

можешь ни о чем не волноваться.

Хрупкая брюнетка напротив поежилась. Подошла, робко скользнула ладошками по

моим плечам и невинно поцеловала в щеку.

– Спасибо, Ник. Только... отвези нас к моей бабуле. Она уехала сегодня к

родственникам на рождество. У меня есть ключи. Пожалуйста.

– Нет, Ева, - мягкий тембр меня не пронял,– я достаточно спускал ситуацию на

тормоза. Вы поедете в надежное комфортное жилье и точка. Бабушка скоро

вернется, существует твой бывший муж. Я отвезу вас в дом с охраной. Всё.

Ева позволила мне о них позаботиться, за что я был ей очень благодарен. Путь мы

проделали в молчании, но оно не тяготило. Таська уснула уже по дороге. Выйдя из

машины, я взял ее на руки. Мы поднялись на шестой этаж, стоя плечом к плечу в

лифте. Единственная близость, что мы себе позволили. У двери я передал Еве

ключи, она открыла.

– Тебе здесь уже все знакомо. Отдыхайте, мне нужно домой.

Таську я унес на кровать, и мы прощались в коридоре.

– Удачи, Никит.

Я кивнул.

Уверен ли я в своем решении? Да. Могу ли знать, чем оно обернется? Нет. Я

приготовился не спать всю ночь, обдумывая разные варианты, но дом встретил

меня огнями. Есения не ложилась. Модель сидела в гостиной и сразу поднялась

навстречу.

– Что это, черт возьми, значит, Никита?!—пошла в наступление она.

Я посмотрел прямо в ее красивые серые глаза.

– Я полюбил другую женщину.

Еся на миг прикрыла веки. Потом вновь впилась в меня взглядом.

– Няньку? Суррогатную мать? Женщину, которая торгует детьми?! С каких пор ты

так опустился, Ледянский?!

Я стиснул зубы, выдохнул.

– Прости, Еся,– искренне произнес я,– понимаю, что ты сейчас испытываешь не

самые лучшие эмоции. Но не стоит кидаться грязными ярлыками. Так ты в первую

очередь оскорбляешь свою дочь.

Идеальные черты модели сковала гримаса.

– Зачем был нужен этот ребенок, раз ты теперь так поступаешь?! Ты

воспользовался мной! Хотел получить красивое дитя, а лотом нашел безропотную

серую мышь’?!

– Прекрати говорить плохо о Еве,– я на секунду зажмурился,– в отношениях между

мной и тобой она не играет роли. Да, я хотел детей от тебя! Да, думал—мы станем

нормальной семьей. Не вышло. Но чудовищно сейчас вести такие разговоры!

Лялька уже есть и спит наверху.