А когда мы вернулись в общежитие, я первым делом решила избавиться от остатков приворотного зелья. Немалых таких остатков. Вылить свои труды в раковину просто не поднималась рука. Но тут мне на глаза попался кактус, сиротливо ютящиийся на краю стола. Решив, что уж растению зелье точно не повредит, а так, хоть какой-то эксперимент, я откупорила бутылочку и вылила в горшок. Держу пари, мой колючий питомец обрадовался внезапной влаге, все время забываю его поливать. 

Минут пять я смотрела на кактус в ожидании чуда, но ничего не происходило. Философски пожав плечами, я легла спать, а, проснувшись утром, закричала от ужаса.

Элая 

Я услышала истошный крик, раздававшийся за стеной и побежала на помощь. Рывком распахнув дверь, да так, что та с громким грохотом врезалась ручкой о стену, я влетела в комнату, где увидела следующую картину: два толстых коричневых щупальца зависли над головой хозяйки комнаты, периодически дергая ее за волосы. От страха Амелия закрывала лицо руками и не видела, откуда берут начало цепкие конечности. Зато мне рассмотреть их источник никто не мешал. 

Кактус, который еще вчера был маленьким и безобидным, странным образом вырос и раздался вширь, а поверхность зеленого монстра стали покрывать странные розовые цветы полукруглой формы с колючками по выпуклому краю. Но их необычность я отметила лишь краем глаза, все внимание сосредоточив на нижней части растения. А там было на что посмотреть. Из отверстий, предназначенных для стекания лишней жидкости, высунулись наружу толстые корни растения, удлинившиеся за ночь на добрые полметра. Используя их, кактус сбежал со своего «насеста» — блюдца, перекочевав на противоположный край стола и на данный момент терроризируя ими свою хозяйку. 

«Пора спасать подругу», — подумала я и схватила наглые щупальца двумя руками, отдирая от волос. И ничего, что часть из них так и осталась добычей в корнях мутировавшего растения, главное — соседка была спасена.

— Спасибо, — сиплым голосом поблагодарила меня Амелия, массируя пострадавшую макушку и злобно глядя на виновника утреннего переполоха.

— Что это с ним? — полюбопытствовала я, тоже изучая зеленого монстра. Тот притих и даже перестал шевелить корнями, мол: «Вам все показалось, люди. Я белый и пушистый». Никто, естественно, не поверил. Особенно оранжевая муха, мирно пролетавшая мимо кактуса. А все потому, что ближайший к насекомому цветочек внезапно приоткрылся, показывая сердцевину, спрятанную за зубастые края и стремительно заглотил незадачливое насекомое, сомкнув пасть, а через некоторое время раскрыл все хищные розовые рты в ожидании новой еды. Да, палец туда лучше не ложить.

— Мухоловка, — ошеломленным голосом выдала подруга, рассматривая место, где еще минуту назад была муха. А потом очнулась от шока и поведала о причинах мутации.

— Да-а-а, — протянула я, выслушав ее рассказ. — Только у тебя бы хватило фантазии на такое! Что теперь планируешь с ним делать?

— Зато вывела новый вид растения, — не согласилась с моим обвинительным тоном Амелия. — И зачем с ним что-то делать? Полезное растение, наконец-то меня по ночам перестанут кусать насекомые.

— И каждое утро будешь просыпаться с корнями в волосах? — моему удивлению не было предела. Я уже давно привыкла к странностям подруги и способности притягивать неприятности. Но вот склонность к мазохизму проявилась впервые.

— Ну, — замялась Амелия, покусывая нижнюю губу, — я попробую с ним договориться.

— С кем? — не поняла я. Неужели она знает специалиста в обращении с хищными мутированными растениями? Но я не угадала.

— С кактусом, с кем же еще!

Ну да, как это я сама не догадалась. Иногда мне кажется, что подруга вылезла из глубокой дыры, где ее растило дикое племя. Она не знает самых банальных вещей, известных даже маленьким детям, выдает слова, значение которых мне не понятно, а теперь выяснилось, что еще и с растениями разговаривает. Что еще я узнаю об этой удивительной девушке?

Амелия

С кактусом я все же договорилась. Оказывается, тормошил он меня не из-за вредной натуры, а потому что захотел пить. Когда я подошла к горшку с питомцем, он пару раз дернул щупальцами, будто решал, что ему делать, а потом приподнял одно из них и указал на пустую чашку, оставленную мной на столе. Я посмотрела на нее: чашка, как чашка. Неужели намекает, что ее нужно помыть? Чувствуя себя очень глупо, я уточнила:

— Мне ее убрать?

Растение отрицательно покачало выросшими конечностями. Элая ошеломленно вскрикнула, а я задумалась. Если не убрать, тогда что? А что вообще делают с чашками. И тут я догадалась:

— Хочешь пить?

Кактус радостно закивал не только корнями, но и зубастыми головками. Почему радостно? А фиг его знает. Просто мне казалось, что это именно так. Я наполнила чашку водой и подошла к едва ли не подпрыгивающему растению. Как, наверное, тяжело быть бессловесной тварью, особенно у такой нерадивой хозяйки, как я. 

Полив монстрика, я убрала посуду и пошла в душ. Элая, убедившись, что растение ведет себя прилично, отправилась к себе, но у самой двери замерла и, ткнув пальцем в кактус, сказала ему же:

— Чтобы у себя в комнате я тебя не видела.

А я только тихо хмыкнула, моя странность оказалась весьма заразной.

Незаметно семестр подошел к концу, а на носу замаячили экзамены. На улице заметно похолодало, и с деревьев уже слетели почти все пожелтевшие листья, однако такая погода меня радовала. После продолжительной жары, длящейся с момента моего появления на Вестаре и вплоть до прошлой недели, у лета наступил кратковременный перерыв. Температура на улице была примерно плюс десять градусов, а через неделю, как раз к Новому году, должна была понизиться до пяти. До снега скорее всего в этом году не дойдет, хотя если учитывать, что дождя не было уже четыре месяца, то и другие осадки выпасть не должны.