Я закрываю дверь, оборачиваюсь и встречаю Чейза, который стоит и улыбается мне от уха до уха, держа в руке чашку кофе.

— Лейла сказала мне, что это твой любимый кофе, поэтому я подумал сделать тебе сюрприз, — он смущённо смотрит на меня, и я широко улыбаюсь, давая ему понять, что ценю его находчивость.

— Оооо, это удивительный сюрприз. Спасибо тебе, — Чейз одет в старую футболку для сёрфинга и шорты. Глядя на него, я действительно не понимаю, почему у него нет девушки. У него милая мордашка, светлые волосы и такие же голубые глаза, как и у Лейлы. Он действительно симпатичный парень.

Он улыбается мне, протягивая кофе.

— Так что будем делать? — мне нужно сменить тему. Он снова улыбается.

— Думаю, мы могли бы поехать на остров. Если двигаться в сторону материка и пересечь первый мост, тот там можно снять байдарки, доски и прочее. Там много мангровых болот, что делает это место замечательным, и нет волн.

— Думаю, неплохо звучит, — отсутствие волн означает, что я не опрокинусь на доске. Мы идём к грузовику, и Чейз открывает для меня дверцу. Я смотрю на дом Дрю и вижу стоящего на крыльце Бо, перегнувшись через перила, он держит в руках чашку кофе и наблюдает за нами. Я поднимаю руку и машу ему.

У меня такое чувство, будто я делаю что-то неправильное, хотя знаю, что это не так. По какой-то причине я хочу, чтобы Бо увидел, что это дружеская прогулка и ничего больше.

— Привет, Крошка, что делаешь? — Бо спускается вниз по ступенькам, пересекает улицу и останавливается прямо перед нами. Чейз застывает позади меня.

— Чейз предложил сегодня покататься, — я вижу, как он осматривает то, во что мы одеты, и то, что лежит на заднем сиденье, а затем его взгляд возвращается к Чейзу.

— Эй, чувак, как дела? — по крайне мере, Бо пытается быть хорошим. Хотя у него нет на это никаких причин.

— Всё хорошо. Думаю, мы могли бы поехать туда пораньше, пока не так жарко, — Чейз пытается вежливо сказать, что ему пора уйти.

— Возможно, это хорошая идея. Не знаю, почему в последнее время так жарко. В конце концов, сейчас же ноябрь.

— Чем собираешься заняться сегодня? — я пытаюсь поддержать разговор.

— Позже пойду к Гранту. Он согласился поиграть со мной, — Бо смеётся над этим. — Говоря о Гранте, ты собираешься пойти на его вечеринку во вторник?

Бо обращается непосредственно ко мне, и я из-за этого чувствую себя плохо по отношению к Чейзу. Я смотрю на него и улыбаюсь. Он стоит, прислонившись к грузовику, и наблюдает за нами.

— Я планировала. Дрю говорил о чём-то таком на днях, — в его глазах светится одобрение.

— Хорошо. Мне нравится держать тебя в поле зрения.

— Хватит, Бо Хейл. Я видела, что бросается тебе в глаза, и определённо не хочу, чтобы это была я.

Он открыто смеётся и обнимает меня за плечи, прижимая к себе.

— О, Крошка, если бы ты только знала, — он отпускает меня и отходит назад, улыбаясь. — Ты знала, что если бы ты отправилась в путешествие к солнцу, то это заняло восемь дней?

— А ты знал, что глаз страуса больше, чем мозг? — я поигрываю бровями, и он смеётся надо мной.

— Повеселитесь сегодня, ребят, и не забудьте нанести солнцезащитный крем, — при этом он кивает Чейзу и возвращается обратно в дом.

Я забираюсь в грузовик. Чейз закрывает за мной дверь и обходит вокруг. У него нахмурены брови, и могу сказать, что он о чём-то размышляет.

— Что это было? — он смотрит на меня. Конечно, ему любопытно. Мне тоже. Ведь братья Хейл ни с кем не разговаривают вне своего круга, и в школе я не вхожу в их круг.

— Ничего, мы постоянно так делаем, — я надеюсь, он имеет в виду бесполезную часть нашего разговора, а не общение в общем.

Он ничего не говорит несколько секунд, словно решает, что ему сказать или спросить.

— Элли, что-то происходит между тобой и Дрю? — я знаю, что должна ответить на его вопросы, а затем сказать ему уйти, но он так мил со мной, что решаю рассказать ему немного о своей истории.

— Моя мама умерла сто пять дней назад, — я не это хотела ляпнуть, но так уж вышло. Глаза Чейза расширяются, а подбородок слегка опускается.

— Что? Элли, мне жаль. Я не знал, — я откидываюсь назад и начинаю поглаживать стрекозу. Всё больше и больше она становится объектом успокоения, и если я собираюсь говорить о своей маме, то спокойствие мне необходимо.

— Я знаю, что ты не знал, вот почему я сказала тебе. Честно говоря, я не знаю, что происходит между мной и Дрю, но знаю, что что-то происходит. Дрю единственный человек, который знает о моей маме, и я хотела сохранить это в тайне. Я не готова говорить о ней и, по большей части, я очень закрытый человек, — мои глаза наполняются слезами, и я смотрю на него.