А вскоре про костер и кладбищенского служку и вовсе позабудут. Стрелок-то вот он, в петле болтается. Баронет Огалис, собственной персоной. Мотив? Да полноте, какой еще мотив нужен фавориту прежней герцогини? Одни решат, что от несчастной любви умом тронулся, другие – что обделенным себя посчитал. Глубже копать не станет никто. Да и нечего там копать, все концы давно в воду спрятаны.

Тем временем командующего обступили ошарашенные случившимся вельможи, кто-то рванул ворот рубахи, кто-то принялся хлестать молодого человека по щекам. Их тут же растолкали ассистенты сопровождавшего герцогиню лейб-медика; убеленный сединами лекарь поспешил опуститься на колени и принялся оказывать баронету первую помощь, но тщетно – господин Юрниас уже отдал Святым душу.

Умер в самом расцвете сил. Не успев сделать так много!

И все такое прочее…

Уж в чем в чем, а в смерти командующего я был уверен совершенно точно. Привезенный из Пахарты яд не оставил несостоявшемуся герцогу-консорту ни единого шанса.

Впрочем, разве хотели убить командующего? Нет, совершенно ясно, что это просто порыв ветра отклонил предназначавшуюся великой герцогине стрелу. Это ведь очевидно! Кому придет в голову заподозрить иное?

Да никому. Ровным счетом никому.

И в том, что красавец-посол от ее высочества ни на шаг не отходит, тоже ничего необычного нет. Он ведь теперь герой. Он закрыл герцогиню своим телом! К тому же граф Луринга неравнодушен к красивым девушкам. И пусть заплаканное личико герцогини и симпатичным-то при всем желании назвать сложно, раз того требуют интересы дела…

Да! Ради интересов дела на некоторые мелочи приходится закрывать глаза. В том числе и на обещание отправить кое-кого к бесам. А жаль…

Что ж, удачи Раулю на его нелегком поприще. Вот уж кто действительно умеет расставлять приоритеты, так это граф…

Я вздохнул и, засыпав кострище снегом, вогнал в землю заступ. Все, работать пора. Чай, не просто так тут прохлаждаюсь, к вечеру могилку, кровь из носу, выкопать надо. А там получу за труды свои пару грошей, да и завалюсь в какой-нибудь кабак.

А что? Имею право.

Сколько лет без продыху!

Да и в обозримом будущем на отпуск рассчитывать не приходится. Больно уж времена смутные настали.

А с другой стороны, наш брат еще долго в цене будет.

Оно, пожалуй, и к лучшему…

Месяц Святого Себастьяна Косаря

Год 974 от Великого Собора

День начинался – лучше не бывает.

Проснулся я отлично выспавшимся в самый разгар утра, когда часы на соседней башне отстучали десять раз. К тому же проснулся не один, а в обнимку с молоденькой девицей – и не абы какой грымзой, показавшейся раскрасавицей исключительно с пьяных глаз, но действительно симпатичной служаночкой. Да еще и выставленное вчера хозяином вино оказалось отменного качества, и в голове было ясно-ясно. Словно и не пил до полуночи.

И это обстоятельство радовало неимоверно: через час идти на встречу, и если свежий запах перегара будет там более чем уместен, то похмельная маета лишь доставит кучу неудобств.

Решив прекращать уже отлеживать бока, я высвободил руку, разбуженная неловким движением служанка заворочалась и открыла глаза.

– Доброе утро, – прижалась ко мне девушка. – Как спалось?

– Просто замечательно, – улыбнулся я и спросил: – Хозяин не потеряет?

– Нет, все в порядке. А вы уже встаете?

– Дела.

– Жаль…

– Вечером.

Я откинул одеяло и невольно поежился: из-за оставленного открытым на ночь окна в комнате оказалось довольно прохладно. Мурашки по коже так и побежали. Осень, ничего не попишешь.

– Вы интересный. – Девушка провела кончиками пальцев по моему предплечью и соскользнула с кровати. – Первый раз у купца татуировку вижу.

– Ошибка молодости, – не моргнув глазом, солгал я. – Когда с отцом на корабле ходил, матросы с панталыку сбили. Набрехали, будто иначе портовые девки любить не будут.

– Это какая-то молитва? – через голову надевая сброшенное вчера на пол платье, поинтересовалась служанка.

– Из откровений Мартина Мореплавателя, – вновь пришлось мне прибегнуть ко лжи. – Молитва об удаче для путешествующих морем.

Быть пойманным на вранье я нисколько не опасался. Предплечье расчертили староцерковные письмена, и отличить одну цитату из Святого Писания от двух других было не под силу и куда более образованному соглядатаю.

Я и сам, хоть прочел немало книг из закрытых монастырских архивов, не в полной мере мог разобрать черневшие на коже мудреные закорючки. Но одно знал совершенно точно – изречения Николаса Слепца и Августины Травницы никакого отношения к морской удаче не имели.