– Ой, а теперь не один голос, а два!
– не преминула я заметить.

«Блин!»

– Блин!

Радужка Лериных глаз начала чуть заметно отсвечивать бирюзой.

– Эй, потомок Сиятельного, ты кого привёл? Никак не можем определиться с видом...

– Вид «жена, законная».

– Ааааааа...

Понимающе протянули девочки, и посмотрели на меня сочувственно.

От движений их по поверхности воды шла мелкая рябь. Гребни, впитывая лунный свет, бликами бежали в самые дальние уголки, оживляя их. А возле нимф уже распускались нимфеи. Желтые сердцевинки цветов пульсировали, и от самих бутонов исходило слабое розоватое сияние.

– Как красиво.
– прошептала я, протягивая руку.

Девочки окинули меня скептическим взглядом.

– Ну, саркарузник её не жжёт, - заметила одна.

– Да и приятная она вроде. Светлая, - поддержала другая.

– Ладно, «муж», посиди, подожди. Искупаем, вернём.

Лера заметно напрягся, но проговорил:

– Слово даёте?

– Даём. Иди сюда, несчастная, - обратилась нимфа уже ко мне, - А то ты тут уже пол-вечера кричишь, что купаться хочешь, мочи нет. Всё озеро перебудила.

И я пошла. Коварное вино требовало с визгом и тучей брызг запрыгнуть в самую середину, но я сделала плавный шаг, и озеро приняло в теплые объятия. Густая вода обволакивала, проникала сквозь кожу, и заполняла вены. Лишь сейчас я поняла, что всё озеро - это огромный силовой сгусток. Клубок нитей Силы, энергии в котором переплелись настолько тесно и настолько плотно, что стали единым целым. Я подцепила одну ниточку, и пропустив её сквозь пальцы, погрузилась в воду по плечи, оттолкнулась ото дна и поплыла. Вода сама держала и направляла.

– Не жжётся?
– прищурившись спросила одна из нимф.

– Нет. Так хорошо.
– улыбнулась я, и легла на спину.

Погруженные в воду волосы колыхнулись, и я почувствовала тонкие холодные пальчики, что проворно избавляли от шпилек и заколок. Украшения из серебра и полудрагоценных камней канули в глубинах озера. Я еще чуть откинула голову, и стоило воде омыть лоб, как боль стала уходить.

– Как же хорошо.
– прошептала я, не в силах сдержаться.

– Лечишься? Ну лечись, лечись. Мы пока пыльцу соберем.

Нимфы рассредоточились и притихли, занятые своим несомненно важным делом, а я лежала на спине в самом центре озера, и просто наслаждалась, расслабляясь каждой своей частичкой.

– Не засыпай, - тихо сказала нимфа, оказавшаяся совсем близко.

Я лишь невнятно угукнула в ответ. Нимфа помолчала, присматриваясь, а потом неожиданно пыхнула мне в лицо пылью. Я расчихалась, и с трудом удержалась на воде.

– Эй, Танилер, а чего ты меня обманываешь?! Какая она тебе жена? Она же невинна.

– Милоли, не лезь в наши отношения.
– достаточно грубо ответил полубог.

– Странный ты. А она еще более странная.

– Родная, ты накупалась?

– Теперь точно-апрхи-да.
– с трудом выговорила я.

Только подплыв вплотную к берегу, я перестала чихать каждую секунду. Выйдя из воды поняла, что мир вокруг двоится и шатается значительно меньше.

«Это потому, что алкогольный хмель из организма вымылся. Осталось только естественное опьянение от переизбытка силы» пояснил для «трезвенниц-язвенниц» Источник.

Стараясь идти аккуратно и внимательно глядя под ноги, я преодолела саркарузник, и ступила на обычную землю. Только в этот момент я подняла взгляд на Леру. Он стоял напротив, весь задеревеневший, напряженный. Руки сжаты в кулаки, зубы сцеплены. А когда я заглянула в расширенные до предела зрачки, полубог гулко сглотнул.

– Лер?

«Знаешь, Василиса, всё-таки женщины очень глупые создания. А неискушенные и наивные - это вообще бедствие, похуже потопа и пожара»

Да что я сделала-то опять?

«Как же я сочувствую мальчику. Ты вообще в курсе кто он? У него между прочим инстинкты...» сокрушенно произнёс Ист, и уточнил: «Любимая наша ведьмочка, глазки вниз опусти».

Ну я и опустила. А там нижняя рубушка. Одна. Насквозь мокрая. И не важно, что длинной она, как ночнушка, до середины бедра. Это сейчас не спасает, ибо напитавшаяся влагой ткань стала предельно прозрачной. До сознания этот факт дошел не сразу. Медленно заливаясь краской, я вновь посмотрела на Танилера, пискнула, и рыпнулась в сторону.