Танилер помнил. Он всё помнил. И запах её волос, и вкус кожи, и её стон, что, проникая до самого нутра, заставлял тело взрываться и дрожать. Любимая. Родная. Его сокровище. Его жена.

– Выпусти!!! Мне нужно к ней!!!

– В храме ты развеял нас, Танилер. – медленно и спокойно сказал отец, хотя отражавшаяся в его глазах боль ясно свидетельствовала, ни о каком спокойствии там не может быть и речи. – Ты пологом закрыл от нашего присутствия храм. Знаешь, что такое полог?

– Да какая разница?! Мне нужно к Василисе!

– Тани, я уже говорил тебе…

– Нет!

– … я не чувствую её. – продолжал Сиятельный, уворачиваясь с пути мечущегося по комнате сына.

– Но я её чувствую!

– Да я её не чувствую, понимаешь ты это или нет?! Я!!! Если её не чувствую я, значит…

– Замолчи!!!

– Пути назад нет. Тебе нужно идти вперед…

– Единственное, куда мне нужно идти, это к ней! – перебил теперь уже не ведьмак, не слушая никаких доводов.

– … иначе ты сгоришь в этом пограничном состоянии. Ты сходишь с ума! – всё равно продолжал увещевать Сиятельный.

Говорил, говорил, говорил… Он не замолкал уже четвертый день. Объяснял ему что-то, доказывал, требовал, просил… Только вот Танилер не слушал. Он просто не слышал слов, что звучали в комнате, после сказанных отцом «Она мертва».

– Если бы она была жива, не важно в каком из миров, я чувствовал бы её свет. Я нашел бы…

Вновь заладил отец, только вот Тану было плевать. Плевать!!! Потому, что ОН чувствовал. Он был уверен, что его женщина жива. И он должен был оказаться рядом с ней. Убедиться…

– Семеро из нас проверяли. Семеро, Тани. Боги. Они бы…

– Она жива!

И Сиятельный замолчал, вновь отступая. Оставляя успокаиваться мечущегося от стенки к стенке сына, и в сотый раз гася силовой выброс, что мог серьезно покалечить молодого Бога. Всё время с момента рождения этого ребенка, он надеялся, что сила проснётся в нем, ведь появление на свет нового божества, это такая редкость. Это настоящее чудо. Сиятельный так много хотел ему передать, так многому научить, и стоять сейчас, прислонившись спиной к теплой стене, наблюдая за безумием своего продолжения оказалось невыносимо. Будто он сам сходит с ума. Не верилось, что это реально. Спину чуть покалывало разрядами защитное силовое поле. Все тридцать две божественных сущности этого мира собрались однажды, и создали сами для себя тюрьму, ибо никто не может гарантировать, что их минует чаша Лиссы. Разве думал он когда-то, что заточит здесь собственного ребенка?

Это оказалось больно. Невыразимо больно… но девочка всё же мертва, а сын всё же безумен.

ГЛАВА 22

– Засекли!
– крикнул один из двадцати трёх магов, что сегодня дежурили на поиске.

Десятый день маги Совета пытались найти Бакаира. У них имелись его личные вещи, и создать поисковики было не сложно, но мальчишка учился у Ильвара, поэтому умел прятаться, и прятался хорошо. Бак закрывался «щитом», это заклинание требовало серьезной концентрации, но держать его можно было довольно долго. Правда, видимо, сейчас он эту самую концентрацию потерял.

– Где?
– тут же спросил Тахек.

– Правый берег Седой реки. Семь пеших часов вверх по течению от Вариона.
– подбежал молодой маг к представителям Совета, что заседали опять без своей ведовской половины, тесной магической компанией.

На стол перед мужчинами легла подробная карта Империи. Слева раскинулось море, вверху, точно корона, венчал Арвирию Гаридский Хребет, а в нижней правой части петляла Седая. Ткнув пальцем в Варион, Ильвар повел вверх, обрисовывая русло, и наконец-то обнаружил крохотную черную точку.

«Да, это определенно поисковик прожег» - кивнул своим мыслям Синаир.

Когда поисковики использовали не «напрямую», от тела к телу, а по картам, то магам нужно было быть очень внимательными: при обнаружении объекта место вспыхивало, и тонкая бумага обугливалась за секунды, рассыпаясь пеплом. Чем быстрее реагировал ищущий, чем резче он успевал прихлопнуть ладонью место нахождения объекта, тем меньше был радиус поисков. «Щит» в этом плане играл со своим хозяином злую шутку: если ты сконцентрирован и держишь, то тебя никто не сможет найти, никак и никогда, но если ты держишь, и потерял концентрацию, то тебя найдут по «ниточке». Эта тончайшая связь не горит и не вспыхивает при обнаружении, она оставляет едва заметный след, подпалину, даже не прожигая бумагу насквозь. И эта точка даёт чёткие координаты. Очень точное определение местоположения.

Как говорится, за всё нужно платить.

– Что ж, посмотрим, из-за чего он «расслабился».
– проговорил Ильвар, и перенесся.

Вслед за хорьком разорвали пространство остальные. И все действительно увидели причину потери концентрации Бакаиром. И «причина» эта лежала на огромной кровати, а над головой её пестрели картины, изображающие соитие. И изображена была на них она сама.

Ведьма отбивалась молча, остервенело. Сжав зубы и молотя кулаками везде, куда могла достать. Она лягалась и выворачивалась змеёй из мужских мук. Василиса не кричала и не звала на помощь, понимая, что не поможет никто, но ни на секунду не замирала, не останавливалась в своих попытках отбиться, отчего на светлой коже её оставались красные следы, а кожаный ремешок на шее всё сильнее затягивался.