Я заперла зал и мы отправились к божку нашей академии. Божок был свободен и даже изволил нас принять:

– А, Алаиз, приятно тебя снова увидеть. Фая, здравствуй, - ректор лучился добром и справедливостью, - вы ко мне по делу?

– Да, господин К'Лахом, вот привела вам кандидата на должность ещё одного помощника.

– Алаиз?
– удивился ректор ,- впрочем, ты всегда тянулся к знаниям. Что ж я не против ...

– Есть один нюанс, Студент Ружский хотел бы получить вместо оплаты возможность беспрепятственного посещения архива.

Алаиз дёрнулся что то сказать, но наткнувшись на взгляд ректора, передумал. Видимо, хотел отвоевать свою зарплату обратно, но архив победил.

Ректор помолчал:

– Я обсужу организационные моменты с госпожой Штраус, но не думаю, что будут какие либо препоны. Но каждое твоё посещение архива только после согласования и отчёт после.

– Конечно, конечно, я все сделаю, - зачастил довольный Алаиз.

– Что ж, иди оформись и завтра приступай к работе.

Ректор дал понять, что аудиенция окончена и студент ретировался, а я осталась, к ректору были ещё пара вопросов.

Он поднял на меня глаза:

– Фая, ты ещё что-то хотела?

– Да, отпустите меня в неоплачиваемый отпуск, помощника я госпоже Штраус нашла, могу и ехать спокойно.

– Что ж, ты права, задержись на три дня, введи его в курс дела, получи расчёт и езжай себе. Когда планируешь возвращаться?

– Примерно через полтора месяца.

– Я тебя понял, иди.

Ректор вновь углубился в изучении каких-то бумаг.

Три дня пролетели незаметно, я натаскивала Алаиза, тот схватывал информацию на лету, купила себе мужской костюм и продумала свой маршрут. Ещё раз проведала дядю и рассказала о скором отъезде, но не стала его уведомлять о том, что еду все же одна.

Обида на мага продолжала цвести бурным цветом, топлива в огонь добавлял тот факт, что все три дня он не появлялся на горизонте, видимо прекрасно проводил время с Марикой. Что ж, совет им да любовь.

Поэтому я рано утром, ещё до рассвета в свой первый официальный день отпуска поднялась с кровати и оделась в тёмную рубашку, замшевые штаны оттенка горчицы и заколола волосы в удобный боб, справившийся под берет, повязала шейный платок, скрывая нежную шею и взяла в руки мужскую дорожную сумку, купленную мною по случаю, в лавке тканей. В таком виде я могла сойти за младшего сына какого-нибудь лорда или странствующего художника или на худой конец молодого дельца.

В заказанном мною экипаже сонный кучер дремал на козлах, увидев всю такую готовую меня он помог мне усесться и хлестнул такую же сонную лошадь, она потрусила в сторону городского вокзала, где кроме транспорта на рельсах, так же можно было сесть в почтовую карету, которые часто брали пассажиров.

"Перед жаркой рыбу нужно обвалятьв сухарях или муке, смешанных с тертым сыром."

Советы тетушки Роксы.

Кучер Почтового дилижанса за пару мелких монет согласился подвезти меня до Аирона - города, откуда я могла телепортом отправится в Шоешон, откуда в свою очередь уже было очень близко до поместья Лихбен.

К ночи я уже планировала быть на месте. Но судьба вмешалась в мои планы, стоило только выехать за город в заросли густого восточного леса, как громкий треск возвестил пассажиров, что колесо наехало на большой камень и ось треснула. Пока кучер и помощник не стесняясь в выражениях, заменяли деталь, я и остальные пассажиры: девушка и женщина, по видимому дочь и мать, а так же мужчина средних лет, одетый довольно щегольски, разбрелись по солнечным полянкам.

Я облюбовала себе небольшой пенёчек, согнала оттуда наглую лягушку села и подставила лицо тёплым утренним лучам. Слышна была ругань кучера и треск ветвей, стук топора и молотка, ржание лошадей и тихие голоса пассажиров.

Я наслаждалась природой и покоем, пока неожиданно не поняла, что воцарилась неестественная тишина, я распахнула глаза и увидела клубящийся туман вокруг себя, дышать стало трудно, в глазах потемнело и я потеряла сознание.

Пробуждение было неприятным: я лежала на боку, во рту катастрофически сухо, глаза слезятся, голова болит, в ушах звенит, а тело затекло.

Я попробовала встать и потерпела неудачу: руки были связаны за спиной, ноги тоже спутаны друг с другом.

Проморгавшись, я обвела помещение, где я находилась, взглядом: тёмный сарай с наваленными вещами по углам, единственное окошко находилось под потолком, иногда оттуда доносился лёгкий ветерок. Берет я потеряла в процессе похищения и, частично выбившиеся из причёски волосы, падали на лицо.

Вопросы теснились в голове, но ни одного ответа на горизонте не маячило.

Несмотря на все неудобства, я подтянула ноги и как могла села, опершись обо что-то высокое и твёрдое.