Я сглотнула слюну и принялась за еду, категорически игнорируя большинство аристократических правил поведения во время обеда. Куда мне есть маленькими кусочками чинно и с прямой спиной, когда желудок обещает неземное блаженство, если я прямо сейчас его заполню?

– А, того молодого помнишь?
– донёсся до меня разговор сестёр.

– Всего обожженного? Как же его забудешь, герой, все порывался снова в огонь лезть...
– вздохнула старшая.

– И кто устроил этот взрыв?

– Поговаривают, что оппозиция, но мне не верится, не их это почерк, а ещё говорят, что король давно недоволен Советом, а сместить его совсем не получается, зато теперь, после взрыва, вполне можно ограничить в правах, как недееспособный орган управления.

– Как сложно, - молоденькая сестра милосердия скривилась.

– А как ты хотела, это политика, тут никогда просто не бывает.

И они встали, замолчав. Подскочивший хозяин получил свой расчёт, благословение Айры и помог им одеться. А мне кусок в горло не лез, аппетит внезапно пропал, я вспомнила раскуроченную мостовую, расколотую каменную дверь Министерства, битые стекла, дым из провалов окон и несколько лежащих на земле тел, и меня запоздало замутило.

Аккуратно положила несколько мелких монет и быстро вышла на свежий воздух, лошади ещё не были готовы, а кучер наслаждался покоем вместе с местной поварихой, румяной крупной бабой.

Я с наслаждением втянула воздух, пахнущий близким лесом и сыростью. Город с его вонючими бараками, навозом и нищими остался позади. С каждым днём все более холодало. Уже скоро ледяная корочка на лужах не будет таять к обеду, а снег, лёгший однажды, останется с нами до весны. За воротами был наезженный тракт и ничего более интересного, кучер уверил меня, оторвавшись от телес поварихи, что экипаж будет готов через полчаса, кои я и провела сидя на скамейке возле крыльца и наслаждаясь осенней природой.

Не соврал кучер, через полчаса карета с двумя полными сил лошадьми подкатила ко мне и легко остановилась. И я продолжила своё путешествие. Остановок больше не предвиделось и мне удалось даже заснуть под мерный цокот копыт, так что оставшийся путь до замка маркиза я проспала.

Поэтому, когда дверь кареты распахнулась и кучер, небритый детина, тронул меня за плечо со словами:

– Госпожа, прибыли!
– я чуть не стукнула его зонтиком. А, что набалдашник у зонтика цельнометаллический, при правильном усердии сотрясении мозга гарантировано. Надо же, будить меня вздумал!

Разлепив сонные глаза, я проморгалась и огляделась. Экипаж стоял возле больших кованых железных ворот, с изображением вепря. Тишина стояла неживая, только изредка каркал невидимый ворон. Выходить хотелось все меньше.

– А что, к дому мы не можем проехать?
– я цеплялась за кучера, как за единственного защитника.

– Госпожа, ворота закрыты, калитка для пеших есть, а карета никак не пройдёт, - детина морщил лоб, раздумывая, - я сумки ваши за калитку занесу, а вы, как до дома дойдёте, скажите слугам, чтобы они их вам принесли. Но это не дело - не встретить молодую госпожу. Место здесь странное, нехорошее.

"При приготовлении салата не смешивайте холодные продукты с теплыми, такой салат быстро испортиться или скиснет."

Советы тетушки Роксы.

Замок показался неожиданно из-за поворота неезженной дороги, когда я уже отчаялась дойти. Быстро надвигались сумерки и ветер изредка раскрывал полы моей накидки, подбитой мехом. Руки без перчаток покраснели и заледенели, но я вцепилась в саквояж, как в единственного друга. Кучер, выполнив свои обещания и оставив сумки за воротами, хлестнул лошадей и был таков. Даже на заикнулся об отдыхе, хотя лошади уже были уставшими.

Замок был невысоким, две башни и три этажа между ними. Окон было много, но светились только несколько, создавая ещё более мрачную картину, но я упрямо пошла на эти огоньки, как мотылёк на свет.

Дверь отозвалась гулким звуком, когда я зло долбанула по ней кулаком, игнорируя колотушку, и тут же охнула от боли - замёрзшим пальцам не понравился мой выпад.

Подождала положенные несколько минут и уверилась, что прислуга у маркиза отвратительно работает.

Я повернула ручку и потянула большую створку на себя, дверь поддалась легко, в холле догорали свечи на большом подсвечнике, а магический светильник светил совсем уж тускло. Но в доме было тепло, я с удовольствие почувствовала, как холод нехотя уходит из моей одежды и конечностей:

– Эй, кто здесь есть? Маркиз?
– хрипло сказала я.

Тишина была мне ответом.

Сняв накидку и повесив её на вешалку, я оставила зонтик на подставке, а саквояж на столике и прошла внутрь дома.

Отсутствие людей и звуков слегка меня пугало, но я шла вперёд, пытаясь соотнести по памяти светящиеся окна и окружающую меня действительность. Тихо шуршала юбка, звук моих шагов и больше ничего.

Кажется, здесь направо, потом снова направо… или нет? Лестница наверх, я немного подумала и не пошла. На втором этаже как правило обустраивали личные покои, на первом же все остальные помещения, а это значит, что здесь шанс встретить живого человека у меня несомненно выше. Длинный коридор с галереей портретов, изумлённо на меня смотрящих и неожиданно сразу после него столовая со вкушающими людьми, хорошо освещённая и с витающими в воздухе аппетитными запахами. Я вспомнила недоеденное жаркое в харчевне целую вечность назад и громко сглотнула.