Тесей задержался, глядя все так же оценивающе:

— А мы возьмем Леньку?

На пару шагов в стороне мялся еще один малек, на полголовы ниже Тесея и младше на год-полтора. Типичный рыбацкий парнишка — с глазами-маслинами и шапкой густых черных волос.

— А он почему не с отцом?

— А у него отец утонул.

— Ладно. — Довольный Ленька кузнечиком прыгнул ко мне в руки, за ним последовал Тесей. — Сверните канат.

Я оттолкнулся от причальной стенки, подождал, пока баркас отойдет назад метра на два, включил малый ход и кормой вперед двинулся в бухту. Развернулся, прибавил ходу и на скорости в тридцать узлов вышел в море.

— Где ловить будем? — Спросил пацанов.

Ответили в один голос:

— У Белых камней.

Неплохое место. Наверное, Тесей уже ходил туда с дядьями. Пока я шлялся где ни попадя. Отвлекаясь от неприятных мыслей, решил уточнить:

— Снасти есть?

— А то!

Мальчишки начали доставать из карманов припасы: свернутую кольцом толстую леску с крючком, спичечный коробок, с мотылем, вероятно, несколько свежих креветок в тонком пакете. Я представил, как Медея каждый день стирает провонявшую этими сокровищами одежду сына, и сочувственно ухмыльнулся.

— Стирать в буруне умеете? — Зачем я спрашивал? Листригонские мальчишки умели все. — Возьмите в рубке на полу мои джинсы и куртку. Посмотрим, как вы умеете.

Пацаны действовали слаженно и сноровисто. В рукава куртки продели капроновый шнур, предусмотрительно отмерили длину, чтобы не затянуло под винт, бросили за корму и начали считать.

— Раз… два…

Я поглядывал, как сосредоточенно хмурит брови Тесей, пока Ленька отсчитывает время, и ухмылялся сам себе, как дурак. Хороший парнишка. Дельный.

— …десять!

Я чуть вильнул в сторону, куртка на тросике взлетела над бортом и шлепнулась на деревянную палубу.

Я похвалил:

— Чистая работа. Свои штаны стирать будете или на маму все скинете?

Настоящие мужчины ответили:

— Сами постираем, не маленькие.

И постирали. Только сначала аккуратно выложили в миску все остальные свои сокровища: зажигалку, кусок мела, круглую железную коробочку, пластиковую тубу из-под таблеток (в ней удобно хранить соль), складной ножик, катушку ниток и фонарик. И желтоватый шарик размером с крупную фасолину.

— Где воск взяли? — Я покрутил шарик в пальцах и бросил обратно в миску. — Свечку в церкви сперли?

— Ну, да. — Тесей отвечал осторожно, еще не зная, как я отнесусь в подобным «подвигам», но врать явно не собирался. — А где же еще. — и уже более доверчиво пояснил: — Стеарин-то не подходит.

Ну, понятно. Чтобы достать тарантула из норки, нужно опустить в нее восковой шарик на ниточке. Разозленный паук вцепится в шарик, прилипнет, тогда его нужно быстро вытянуть из норки и стряхнуть в большую стеклянную банку. Сбросить туда еще одного-двух тарантулов, а потом с азартом следить за их дракой.

— Тебя тарантул кусал?

Больно, неприятно, но не смертельно.

— Не. Мама дала старые перчатки. В них безопасно.

Я не смог сдержать теплой улыбки. Мея, растрепанная девчонка с вечно разбитыми коленками, превратилась в заботливую и понимающую мать. Какой смысл запрещать мальчишке соблазны, от которых просто нельзя, ну никак невозможно удержаться?

К моменту, когда мы добрались до Белых камней, выстиранная одежда лежала разложенная на палубе. Пусть пока сохнет, но потом все равно придется прополоскать в пресной воде. Поставили и закрепили на борту удочки. Пацаны сосредоточенно смотрели на поплавок, и я решил, что могу довериться им.

— Смотрите пока тут, я помоюсь.

Плеснул из-за борта на себя прохладной воды, выжал из флакона в ладонь жидкого мыла, вспенил его на волосах и теле, а потом плавно, без брызг, ушел в воду.

Отплыл метров на пятьдесят, понырял, профыркался, проснулся окончательно и вернулся обратно. У ребят под ногами уже лежали два окуня вполне себе приличных размеров. Отлично, будем считать, что завтрак у нас есть.

Через час азарт прошел даже у Леньки, оказавшегося самым настырным рыбаком. Мы отложили несколько рыбин для завтрака, остальное ребята поделили честно пополам и в сетках отправили за борт.

На малом ходу я прошел к берегу. Бросать якорь пришлось за несколько метров от берега. Тесей с Ленькой прыгнули за борт и поплыли, как щенки, а я, не спеша, брел за ними по грудь в воде и с кухонным скарбом в высоко поднятых руках.

Спустя еще час мы все трое сидели у догорающих углей, блаженно и сыто жмурясь на яркое уже солнце и сверкающую под его лучами воду. Я, плюнув на термос, сварил свежий кофе на углях, ребята, отплевываясь во все стороны рыбьими косточками, галдели о своих делах. Потом их сморило. Ленька задремал, пригревшись на горячем камне, а Тесей сначала осторожно, а затем уже доверчивее привалился к моему боку.