Алька закрыла дверь и зашептала:

– Забава, я увидела странное!

– Что ты имеешь ввиду?

– Когда медсестра отвернулась, бомжара этот что-то из кармана достал и доктору сунул. Из руки в руку, втихушку, чтобы никто не видел!

– Действительно, странно, – ответила я, искренне не понимая, к чему такая таинственность…

Дорогие мои, сегодня в личку пришел вопрос: “Лилия, на книге плашка “18+”. Будут ли горячие сцены и как скоро?” Так вот, отвечаю тут, вдруг кому еще интересен это момент)) Горячих, обжигающих, испепеляющих – нет, не будет. Только тепленькие, приправленные юмором)) Но совсем скоро, да)

– Не нравится мне все это, – заявила я и решительно вошла в кухню.

А что? Это мой дом! За услуги Винни-пуха в медформе плачу из собственного… ладно, пусть из Алькиного кармана, это неважно! В любом случае имею право быть там, где хочу! Сестренка нагло двинулась следом. Доктор, вопреки ожиданиям, ничего не сказал. Что-то писал в бумагах. Тем временем медсестра старательно оттерла кровь с лица несчастного, поставила ему укол, обмотала эластичным бинтом лодыжку. Пока она проводила все эти манипуляции, доктор задавал полагающиеся вопросы пациенту:

– Фамилия, имя, отчество, возраст, адрес…

– Не знаю, – ответил бомж.

– Чего не знаете?

– Не знаю свое имя…

– Как не знаете?

– Не помню, кто я… Ничего не помню!!!

Врач снова подошел к больному, еще раз осмотрел его, пощупал, покачал головой. Затем пару минут внимательно рассматривал фотки на холодильнике, удивленно хмыкнул и позвал:

– Девушка, подойдите.

Мы с Алькой обе рванули на зов эскулапа. Но врач желал общаться именно со мной:

– Говорить буду с вами, а вторая, с хаустовским факультетом, пусть выйдет.

Заинтригованная Алька надула губы и снова покинула кухню.

– Что скажете? – нетерпеливо спросила я.

– Во-первых, назовите свои ФИО, я выпишу документ для оплаты.

– Без проблем. Ковальская Забава Ильинична. А что вы мне скажете про пациента? В каком он состоянии?

– Физически даже очень неплохо. Крови много, но это не страшно, сильное кровотечение вызвала травма носа. С вами такого в детстве не случалось?

– Не раз, – улыбнулась я.

– Гематомы по всему телу. Травмирована лодыжка. Это, судя только по поверхностному, визуальному осмотрю. Желательно сдать анализы в нашей клинике. Сделают быстро, качественно…

– Это все?! – раздраженно прервала я рекламный монолог эскулапа. – Получается, ничего серьезного?

– Почти, – доктор задумчиво потер переносицу. – Но меня настораживает тот факт, что больной ничего не помнит.

– Совсем ничего?

– Да. Похоже на диссоциативнаю амнезию. Конечно, расстройство может быть временным, так сказать, на фоне избиения, шока. Настоятельно советую обратиться к психотерапевту. А в нашей клинике замечательные….

– Прекратите! – прошипела я. – Вам же объяснили ситуацию. Мы с сестрой подобрали этого мужчину на улице. По доброте души оказали помощь. Но я не миллионерша, чтобы лечить в платной клинике бомжа от потери памяти!

– Да какой же он бомж! – возмутился Винни-пух. – Пока работал в бесплатной скорой, их навидался. А у этого тело чистое, здоровое, ногти в идеальном состоянии, зубы отличные.

– Вы сейчас его так расхваливаете, будто замуж за него выдать меня хотите! – еще больше разозлилась я.

Тут врач почему-то тоже рассердился и выдал:

– Так вы и так за ним замужем! Не знаю, дамочка, что за дурацкий спектакль тут устроили, с какой целью законного супруга за бомжа выдаете, мне это неинтересно. Не хотите вторую половинку хорошим специалистам показать, ваше право. Лечите мужа сами лаской, поцелуями, вкусными обедами. Очень помогает, уверяю! За наш выезд рассчитайтесь.

Похоже, психиатрам надо показать не бомжа, а этого доктора! Я даже рассмеялась:

– И с чего вы взяли, что этот мужчина – мой муж?

Доктор вместо ответа ткнул в старенькое наше с Виктором свадебное фото, примагниченное к холодильнику. Взял деньги и, даже не попрощавшись, они с медсестрой покинули мою обитель. Я закрыла дверь за бригадой ПМП, вернулась в кухню, намереваясь выпроводить и бродягу. Тот как раз развернулся лицом, и я завопила: