Характеристики выросли, но на деле совсем немного. Сила за счёт того, что я бежал почти без остановки долгое время и восприятие благодаря высматриванию противников на горизонте. А так же, я был приятно удивлён тем, что просто за то, что я наблюдал как работает Крил, мне дали опыта в воровстве. Что в принципе логично, как никак, а я смотрел как надо правильно воровать и кое-что для себя подчеркнул. Но, есть одной большое НО. А как влияют эти цифры на моё умение? Ладно каждые десять единиц навыка открывают некое умение, насколько мне известно, но в принципе как ещё они изменяют меня? Я задумывался об этом и раньше, но всё никак не удосуживался спросить.

— Слушай, а для чего нужны эти параметры, как они помогают? — Спросил я вернувшегося с едой вора.

— Ты, я так посмотрю, совсем недавно с нами, да? Ну, в большей степени это именно отражения твоих реальных навыков, того насколько ты стал лучше, с тех пор как появился тут.

— То есть, если до «рождения» ты был профессиональным бойцом и у тебя навык боевых искусств, скажем, пять, то ты будешь сильнее человека, с таким же показателем, но никогда в прошлой жизни не дравшимся?

— Да… до каких-то пор, со временем, они уравниваются и именно что помогают тебе делать что-то, порой такие вещи, на которые ты бы был физически неспособен без этих параметров, а в будущем и просто неописуемые фокусы. К примеру войны с показателем под пять сотен почти бессмертны и могут разорвать тебя на пополам. Это если не говорить про ту же магию и всякую чертовщину.

— Что? Магия?

— Ну, я не уверен что она действительно существует, сам то ведь тоже не был ни разу за горами, но многие говорят что она есть. Но плевать на магию, зер поймёшь ведь, как ей научиться, зато её можно заменить различными артефактами, оставшимися от древних! Кстати, те же бионические конечности, что, я уверен, ты очень хочешь себе заполучить, довольно распространены и являются обыденностью, но вот я слышал рассказы и про телепорты, и про огромные летающие корабли, несущие смерть всему живому, и про оружие контролирующее разум живых и мёртвых. В общем, в этом мире может быть весело, очень весело, надо только найти себе игрушки по душе, ну, или украсть их, — подмигнул он мне.

— Ладно, мы что-то отошли от темы, давай пока сосредоточимся на том, что бы свалить подальше от этого места, пока хозяева не проснулись, — выдохнул я.

Кажется только сейчас Крил вспомнил, что мы всё время находились под боком у врага и выдав матерную тираду, повёл меня за тот же холм, под которым я ждал ночи. Мы отошли от стоянки работорговцев на достаточное расстояние, что бы не беспокоится о погоне, после чего, остановились перекусить и осмотреть карту, которую достал из под носа караульного чернокожий плут. Кстати, выглядел тот очень уж тощим и измученным, так что на еду он набросился не менее оживлённо чем я, не евший уже несколько дней ничего помимо собственной руки. После поедания вяленого мяса, отправившего нас прямиком в рай на лифте блаженства, мы разложили пред собой грубую, дешевую карту, пытаясь понять, где именно сейчас находимся. Лично я совсем ничего не смыслил в картографии и лишь тупо пялился на лист бумаги, но вот Крил действительно старался что-то понять, и ему это даже удалось!

Мы направились к ближайшей деревни, по крайней мере, надеялись что именно это ближайшая деревня и что она находится именно там, где мы думаем. Идти было порядка десяти часов, но это расстояние не было такой большой проблемой, когда до этого шёл сутки за сутками в неизвестном направлении, зная, что вероятнее всего так никуда и не придёшь.

— Так. Она должна быть где-то тут, — остановившись, сказал вор.

— Но её тут нет, под землю спряталась? — Устало проворчал я, упав на песок.

Так, слушая тирады Крила, я проходил с ним кругами ещё не менее четырёх часов, а то и больше, прежде чем мы наткнулись на деревню, коя оказалась почти в часе пути севернее того места, на что указала нам карта.

Чувство радости, смешанное со страхом, что я ощутил при первом взгляде на поселение, не передать никакими словами. Я действительно нашёл деревню! С живыми людьми! Я выжил! В тот момент чуть ли не прыгал от переполняющих меня эмоций, только вот мой товарищ совсем не разделял этого торжества. «Не нравится мне тут, людей слишком мало, все друг друга знают. Чужаков, я уверен, недолюбливают, надо набрать припасов и валить» — сказал он себе под нос в тот момент, сразу передав и мне свою настороженность.

Мы открыто вышли к деревне, так как вновь прятаться не было ни сил ни желания. Жители довольно радушно приняли нас, хотя, как обычно это и бывает, было парочку недовольных, ворчащих о лишних ртах, но и те успокоились, когда мы заверили всех, что уйдём, как только наберёмся сил. На ночь мы остались в небольшом, брошенном хозяевам жилище на отшибе деревушки. Домик был похож скорее на лачугу из сброшенного в кучу металла и кожи каких-то зверей, в прочем, так выглядели почти все жилища местных жителей, разве что у старейшины и стражи дома можно было назвать домами, и то с натяжкой, скорее кривые бараки. Когда же солнце почти скрылось за горизонтом, окрасив песок в насыщенный оранжевый, гриньер с хитрой улыбкой достал из рюкзака бутылку, стащенную у всё тех же работорговцев.

На следующий день Крил куда-то ушёл, вроде как к главе деревеньки, а я, едва пережив похмелье, весь день наблюдал, как люди гоняют стада пушистых зверей, напоминающих овец-переростков, да вспахивают землю для посадки еды. Так лениво прополз мимо день, а под вечер ко мне подошёл мой знакомый вор и с усмешкой хлопнул меня по плечу.

— Я смог убедить этого мудака, — говорил он после о разговоре со старейшиной деревни, — что мы не преступники и не беглые рабы, а побитые разбойниками торговцы, коим удалось сбежать. Хотя было ужасно сложно, ведь мы оба с тобой похожи на рабов, а рабы не люди, и коли ты нашёл сбежавшего от хозяина раба, то твоим долгом будет вернуть его. Это становится неприятно, когда ты сам становишься рабом. Но всё не важно. С сегодняшней ночи начинается твоё обучение, а через три дня мы отсюда делаем ноги.