В полном отчаянии он направил ствол на каменистый склон холма, на котором лежала тень «Далекой Звезды»… Мишень не покраснела. Машинально он коснулся этого места. Было ли оно теплым? Через изолирующую ткань скафандра он не чувствовал ничего.

Тревиз вновь заколебался, а потом решил, что корпус корабля должен быть не менее теплоупорным, чем склон холма. Он направил бластер на край шлюза и, затаив дыхание, коротко нажал на спуск.

Несколько сантиметров похожего на мох растения сразу же стали коричневого цвета. Тревиз повел рукой дальше и даже слабого дуновения в разреженном воздухе, возникшего от этого движения, оказалось достаточно, чтобы разбросать легкие скелетные останки коричневого материала.

– Помогает? – обеспокоенно спросил Пилорат.

– Да, – ответил Тревиз. – Я переключил бластер на луч малой интенсивности.

Он провел лучом по границе шлюза и там, где он проходил, зелень исчезала. Целиком. Потом он стукнул по внешнему люку, чтобы возникшая вибрация стряхнула оставшуюся коричневую пыль на землю. Эта пыль была настолько тонка, что висела даже в разреженной атмосфере планеты, поднимаемая потоками газа.

– Думаю, теперь можно открывать, – сказал Тревиз и, пользуясь переключателем на запястье, послал в эфир комбинацию радиоволн, которая привела в действие механизм, открывающий шлюз снаружи. Люк начал открываться, и не успел он раскрыться даже наполовину, как Тревиз сказал:

– Не зевайте, Яков – залезайте. Не ждите ступеней, а поднимайтесь так.

Сам он последовал за ученым, обведя края шлюза лучом бластера. Как только опустились ступени, он облучил и их, а затем дал сигнал закрываться, продолжая излучать тепло, пока люк полностью не закрылся.

– Мы в шлюзе, Блисс, – сказал Тревиз. – И останемся здесь на несколько минут. По-прежнему ничего не делайте!

– Хотя бы намекните мне, – произнес голос Блисс. – У вас все в порядке? Как там Пил?

– Я здесь, Блисс, – откликнулся Пилорат, – и со мной все в порядке. Ничего страшного не случилось.

– Ну, если ты так говоришь, Пил… Но объяснение все равно потребуется.

– Это я вам обещаю, – сказал Тревиз и включил в шлюзе свет.

Две фигуры в космических скафандрах повернулись лицом друг к другу.

– Мы выкачаем наружу весь воздух планеты, какой сможем, так что подождите, пока это будет сделано.

– А как насчет воздуха корабля? Мы впустим его сюда?

– Не сразу. Я хочу убедиться, что мы избавились от всех спор, которые попали сюда вместе с нами… или на нас.

Недовольный освещением, Тревиз направил бластер на стык шлюза с корпусом и методично облучил его теплом вдоль пола, потом вверх и снова вниз.

– Теперь вы, Яков.

Пилорат беспокойно шевельнулся, и Тревиз сказал:

– Вы можете почувствовать тепло, но это не причинит вам никакого вреда. Однако, если будет плохо, скажите.

Он провел невидимым лучом по лицевой пластине, особенно по краям, затем мало-помалу обработал и остальную часть скафандра.

– Поднимите руки, Яков, – буркнул он, потом сказал: – положите руки мне на плечи и поднимите одну ногу… Я обработаю подошву… Теперь другую… Вам не слишком жарко?

– Видите ли, Голан, нельзя сказать, что меня обдувает прохладный ветерок, – ответил Пилорат.

– В таком случае дайте мне попробовать вкус моего лечения. Обработайте меня.

– Но я никогда не держал в руках бластера.

– Вы должны сделать это. Держите его вот так, а большим пальцем нажимайте на эту выпуклость, правильно… А теперь обработайте мою лицевую пластину. Ведите руку ровно, Яков, не задерживайте луч в одном месте слишком долго. Теперь верх шлема, а потом вниз, к шее.

Он продолжал свои наставления, а когда был облучен со всех сторон, и весь покрылся испариной, взял бластер у Пилората и проверил уровень его зарядки.

– Больше половины израсходовано, – сказал он и методично принялся обрабатывать внутренность шлюза, водя лучом взад-вперед по стенам, пока бластер полностью разрядился, сам нагревшись от такой стремительной разрядки. Затем он сунул его обратно в кобуру.

Только после этого Тревиз дал сигнал на вход в корабль. Внутренняя дверь открылась, и воздух с шипением ворвался вовнутрь. Его прохлада остудила разогретые скафандры быстрее, чем это сделало бы тепловое излучение. Может, просто сработало воображение, но Тревиз почувствовал освежающий эффект немедленно.

– Снимайте ваш скафандр, Яков, оставьте его в шлюзе, – сказал Тревиз.

– Если не возражаете, – заметил Пилорат, – прежде чем заниматься чем-либо еще, я хотел бы принять душ.

– Вообще-то, подозреваю, что перед этим, и даже перед тем, как вы сможете опустошить свой мочевой пузырь, вас ждет разговор с Блисс.

Разумеется, Блисс ждала их с выражением озабоченности на лице. Из-за ее спины выглядывала Фоллом, вцепившись в левую руку Блисс.

– Что случилось? – сурово спросила девушка. – Что вы там делали?