– В тот день, когда я откажусь от еды, можете смело заворачивать меня в саван - значит, я умер, - рассмеялся канцлер, запуская пальцы в какое-то блюдо с незнакомым для Драонна содержимым.
– Лорд Драонн, попробуйте вот это. Саррассанцы называют это блюдо бахла-нва, и оно неимоверно жирное и сладкое. Заметьте, что есть его нужно непременно руками, как это делают на его родине.

– Я не голоден, - возразил Драонн, и это было правдой.

– Воля ваша, - пожал плечами Делетуар, облизывая пальцы, по которым медленно стекало нечто янтарное, похожее на мёд.

– Итак, лорд Драонн, как вам Кидуа?
– без всякого интереса осведомился император, зачерпнув причудливо сложенной тонкой лепёшкой какой-то соус.
– Вы бывали здесь раньше?

– Я впервые в столице, государь, - ответил Драонн.
– Признаться, пока не слишком обвыкся. Я - провинциал до мозга костей. Мне ближе леса Сеазии.

– Каково отношение к мятежу у лирр в Сеазии?
– вдруг напрямик спросил Родреан, так и не донеся лепёшку до рта.

– К нему отнеслись с осуждением, государь.

– Лирры нанесли мне удар в спину, понимаете ли вы это, принц?
– император раздражённо швырнул лепёшку на стол.

– Но...
– сглотнув тягучую слюну, промямлил Драонн.

– И я говорю не об этой парочке крикунов. Прежде всего я говорю о тех тысячах лирр, что последовали за ними. Да, не все они подняли руку на своего государя, но они сочувствовали, укрывали, снабжали. И вот это - предательство!

Драонн молчал, не зная, что сказать. Молчал и Делетуар, как ни в чём ни бывало продолжая поглощать бахла-нву. То ли он решил устроить экзамен своему протеже, то ли действительно не рисковал возражать императору в его порыве гнева.

– Знаете, к чему я это говорю, принц?
– лицо Родреана стало по-настоящему злым.
– Если бы была возможность раз и навсегда покончить с лиррами, я бы это сделал.

Последняя кровь отлила от лица Драонна. Он смотрел на сюзерена расширившимся глазами, в которых одновременно можно было прочесть и страх, и злость.

– Да, я бы, не колеблясь, повелел бы уничтожить всех - и женщин, и детей, и стариков, если бы это было возможно, потому что мир в империи стоит любой цены. Но... Я не могу этого сделать... Невозможно уничтожить одним махом целый народ - большинство избежит удара, уйдёт в леса, укроется в горах, зароется в норы. И тогда начнётся долгая и изматывающая партизанская война, которая настолько ослабит империю, что сперва мы лишимся наших окраинных провинций, а затем нас растопчет Саррасса. Я не хочу, чтобы вы заблуждались на мой счёт, поэтому говорю вам открыто - вот почему мне нужен мир между лиррами и людьми. Я не испытываю к вашему народу ни ненависти, ни любви. Я просто хочу защитить мир в моей империи.

– Я ценю вашу прямоту, государь, - заговорил Драонн, хотя язык всё ещё плохо слушался его.
– И я понимаю, зачем вы это сказали. Признаюсь, у меня были подозрения, что этот совет, который организовал канцлер Делетуар, может сделаться западней, в которую попадёт мой народ. Теперь я понимаю, что это не так. И гарантией тому служит не ваше честное слово, а наша, если можно так выразиться, живучесть. Люди будут терпеть лирр до тех пор, пока не смогут их уничтожить. Что ж, хвала богам, это случится ещё не скоро. А до тех пор наши чаяния совпадают - я тоже хочу, чтобы в нашей империи был мир. Нам удавалось хранить его достаточно долго, так что я не вижу причин, чтобы это было невозможно впредь.

– Отличные слова, лорд Драонн!
– лицо императора вновь разгладилось.
– И я рад, что вы верно поняли мою мысль. Теперь вы понимаете, что я буду хорошим правителем и для вашего народа, как и для народа людей. Не потому что так этого хочу, а потому что должен.

– Мы с вами висим на двух концах перекинутой через сук верёвки, - уже спокойнее произнёс Драонн.
– И как бы нам не хотелось перерезать чужой конец, чтобы низвергнуть соперника вниз, мы не сделаем этого, потому что в таком случае рухнем вслед за ним. Поверьте, ваше величество, это полностью совпадает с тем, во что верю я. Более того, меня вполне устраивает именно такое положение вещей, и именно поэтому я был противником восстания Лейсиана.

– Что ж, лучше и не скажешь, - кивнул Родреан.
– Раз мы поняли друг друга, я даю вам и Делетуару все необходимые полномочия, чтобы выправить ситуацию. Делайте, что посчитаете нужным. Можете считать, что я заранее одобряю все ваши решения.

– Тогда, ваше величество, я бы просил проявить некоторое снисхождение к осуждённым и приговорить их к простому повешению вместо тех мучительных казней, которые вы, как я понимаю, уже готовите для них, - Драонну стоило огромного мужества сказать это, но он чувствовал, что если для подобного ходатайства вообще есть подходящее время, то оно - именно сейчас.

– Но вы не станете переубеждать меня относительно необходимости казни?
– глаза императора вновь опасно сузились.

– Нет, ваше величество, - не отводя взгляда, ответил принц.
– Канцлер Делетуар предоставил мне возможность познакомиться с Лейсианом, и я понял, что его нельзя оставлять в живых. Но лирры оценят ваше благородство, если вы позволите лидерам восстания умереть с достоинством.

– Обещаю подумать над этим, - тяжело кивнул Родреан.
– Но не рассчитывайте на многое! Эти мятежники - мои личные враги!