– Нам стоит уйти, Элла, - говорит Престон, ведя меня к огромным входным дверям. Дэвида и Нади нигде не видно, так же и незаметно дворецкого. Мне хочется спросить, куда Тобиас повел ее, куда все исчезли, но, как и всегда, я не могу этого сделать. Престон выводит меня из здания и подводит к машине, которая, кажется, всегда готова к нашему приходу.

Я останавливаюсь перед автомобилем и поднимаю глаза на Престона.

– Он забрал ее.

– Да, - отвечает Престон, открывая дверцу.

Я забираюсь внутрь, и он следует за мной, закрывая за собой. В салоне нет света, поэтому мы сидит в темноте.

– Скажи мне, что вы не причините ей боль, - шепчу я.
– Я выполнила свою часть игры.

– Да, выполнила, - он проводит кончиком пальца по моей щеке с улыбкой.
– Но мы не можем допустить, чтобы она все разболтала, не так ли?

Проходит десять минут, которые мы проводим в темноте и полном молчании. Я продолжаю воспроизводить в голове образы того, как трахаю ее, раз за разом. Продолжаю гадать, что Тобиас сделал с ней. Пытаясь понять, как выбраться из всего этого. Мой живот скручивает от вины и переживаний. Я просто смотрю сквозь окно, ни на чем не фокусируя взгляд, а потом открывается входная дверь, и из дома выходит Тобиас, поворачивается и пожимает Дэвиду руку. На его лице играет ухмылка, пока он подходит к нам. И она становится более зловещей, когда он открывает дверь и забирается в машину. Дверца захлопывается, и машина срывается с места.

В моей груди не утихает гнев. Мои ноздри в негодовании раздуваются, когда я смотрю на Тобиаса.

– Это было низко даже для тебя, - говорю я.

– Ты могла уйти, - отвечает он неспешно.

– Я не шлюха и не убийца, - мне кажется, что сердце готово вот-вот выпрыгнуть из моей груди.

– Осторожнее, - тихо предупреждает Престон.

– Следи за языком! – срывается на крик Тобиас. Его неожиданная вспышка злости удивляет меня.
– Ягненок, ты та, кем я тебя, блять, назову.

Меня наполняет жар, опаляя изнутри. Я собиралась уйти. Разорвать соглашение. Но, как и было понятно в прошлый раз, у меня больше нет выбора. Это вопрос выживания. Я не выживу без денег. Шлюха на неделю или же бездомная, как только выйду из этой машины. И поэтому я вновь задаюсь вопросом, что я за человек. Мне хочется выжить, но какой ценой? Если бы я не согласилась трахнуть Марию, они сказали, что убьют ее. Конечно, они бы не стали делать этого? Правда? Я честно не знаю, на что они способны. Они являются для меня полнейшей загадкой, и если эти двое могли убить ради какой-то игры, тогда я переоценила свои возможности. Прямо сейчас я ненавижу себя. И ненавижу их за то, что манипулируют мной, используя в своей больной и извращенной игре. Я проглатываю все ругательства и ненависть и улыбаюсь.

– Как пожелаешь, - фыркаю я.

Тобиас смотрит на меня, и, благодаря фонарным столбам, тянущимся вдоль дороги, по которой мы едем, мне видно, как его челюсть подергивается.

– Будь полегче с ней, Тобиас, - говорит Престон, проводя рукой по моей щеке.
– У нее был тяжелый день.
– Я поворачиваюсь посмотреть на него, и он смеется.

– Не проявляй вновь неуважение. Пока твое имя в этом контракте - я твой бог.

Бог... и что-то мне подсказывает, что именно в таком ключе он о себе и думает. Но к черту его.

Машину слегка заносит на повороте, и Престон притискивает меня к себе, касаясь ладонью моей щеки и прижимая меня к своему плечу.

– Ты была хорошей девочкой, - говорит он нежно.
– Так хорошо справилась. Я горжусь тобой.

Мои кулаки сжимаются, ногти впиваются в ладони. Это все так извращенно и порочно, настолько неправильно, но прямо сейчас, со все еще ощутимой яростью Тобиаса и теплыми объятиями Престона, я ищу покоя в объятьях одного из мучителей, потому что без него я останусь совсем одна. Престон - меньшее из двух зол на данный момент, поэтому я принимаю то, как крепкой рукой он обнимает меня, пока смотрю на Тобиаса.

Губы Престона касаются моего уха.

– Моя сладкая Элла.

– Не привязывайся к ней, - бросает Тобиас.
– Ты же знаешь, что они не протягивают дольше трех дней.

Престон смеется, его грудь громыхает прямо под моим ухом.

Палец Тобиаса скользит по моему бедру, в его глазах таится что-то опасное.

– Милые вещички со временем утрачивают свой блеск, Престон.

– Хм, но они не теряют своих функциональных способностей.
– Я слышу улыбку в его голосе.
– Давненько я не ощущал такую узкую киску.

Тобиас смеется. Его пальцы впиваются в мое бедро, прежде чем он наклоняется ко мне, и его губы касаются моего уха.

– Она не будет такой узкой, когда мы ее трахнем, - он целует мою шею, прежде чем вернуться на место.

– Вы оба отвратительны, - я отодвигаюсь от Престона, больше не собираясь их развлекать.

Престон улыбается, проводя костяшками по моему лицу.

– Ох, тебе понравится, я обещаю, - он приближает свои губы к моему уху.
– Если будешь хорошо себя вести, то я вновь заставлю тебя кончить сквиртом.