— Прекрати, — через некоторое время, когда уже заболели губы, а язык с непривычки начал неметь, выдохнул Майкл. — Никаких членов в задницах, — категорично заявил он, но тут же добавил почти что жалобно: — Правда, Джеймс, прекрати. Мне и так придется теперь дрочить на тебя, чтобы уснуть.

— Ничего, у тебя есть альтернативные варианты, — хмыкнул Джеймс, вдруг снова становясь самим собой — несмотря на распухшие от поцелуев губы и твердый, упирающийся в живот Майкла член. Он разжал руки, но даже не подумал отстраниться. — Иди, если хочешь, — предложил он лукаво. — Я не держу.

— Наверное, ты прав, — кивнул Майкл, тут же вспомнив о Селен. Он перевел дыхание и быстро огляделся по сторонам — удивительно, но ее до сих пор не было. А может, она и заходила как раз в тот момент, когда Джеймс целовал его. Да, наверняка, так оно и было — и теперь, заплаканная, сидит в каком-нибудь укромном уголочке.

Черт возьми, он ведь никогда не изменял Селен! И не изменит — простые поцелуи не в счет, их вполне можно считать чем-то вроде усовершенствованного рукопожатия. А заходить с Джеймсом дальше, он точно не намерен.

Встретившись с пристальным, хотя и как обычно веселым взглядом, Майкл неуклюже поерзал на Маклейне, намереваясь встать и вернуться в каюту.

— Спокойной ночи, Джеймс, — тихо проговорил он, наконец решившись. Он уже привстал и чуть было не перекинул ногу обратно, как вдруг сам посмотрел на того внимательно и требовательно: — Скажи, что тебе это нужно, — прошептал одними губами, нависая и ожидая ответа.

Джеймс улыбнулся — на этот раз грустно — и покачал головой.

— Нет, Майкл, — сказал он с легким, но явственным оттенком горечи. — Не скажу. Потому что на самом деле это не важно. Куда важнее, нужно ли это тебе. А я… — он хмыкнул и пожал плечами. — Я справлюсь. И, если захочешь, мы навсегда забудем обо всем, что произошло.

— Я… я не знаю, нужно ли это мне… — простонал Майкл, запрокинув голову и запустив руки в волосы. — Черт возьми… — выдохнул он, снова взглянув Джеймсу в глаза.

На принятие решения ушла секунда. С шумом втянув воздух носом, Майкл ухватил Джеймса за подбородок, вынуждая запрокинуть голову, скользнул взглядом по вспухшим губам и торопливо, боясь передумать, накрыл их своими, снова седлая сильные, способные выдержать его вес бедра.

— Ляг, — скомандовал он Джеймсу и толкнул его в плечо, укладывая спиной на лавку.

— Лег, — усмехнулся Джеймс, снова устраивая руки у него на заднице.

С удивлением осознав, что ничуть не возражает против такого положения дел, Майкл снова навис над ним, с неожиданной для себя жадностью рассматривая по-настоящему красивый торс. Порывисто вскинув руку, с нажимом провел ладонью по животу, груди и нервно дрогнувшему горлу и медленно поднял голову, встречаясь с Джеймсом взглядом.

— Ладно, уговорил, — прошептал Джеймс, облизнув пересохшие губы. — Мне очень нужно, чтобы ты меня поцеловал. Сейчас же!

Дважды просить не пришлось — Майкл коротко улыбнулся и потянулся к Джеймсу, голодно впиваясь в приоткрытые губы. Очень скоро умелый язык Джеймса вовсю хозяйничал во рту, но Майкл поймал себя на странной мысли, что этого было мало. Он хотел — безумно хотел — чувствовать больше — грудь грудью, кожу кожей и… членом член?..

Сможет ли он решиться? Получится переступить через себя? Ответ можно было узнать лишь опытным путем, и Майкл начал с малого, протиснув руку между их телами. Стон Джеймса, раздавшийся в ту же секунду, и побудил сжать пальцы на твердом, дрогнувшем под ладонью члене.

Осторожно — видимо, чтобы не напугать, — Джеймс толкнулся в его руку и снова негромко застонал. Тягучий, низкий, совершенно мужской стон был таким неправильным, таким чужеродным, что оставалось только диву даваться, насколько он оказался возбуждающим. Кровь застучала в ушах, а рука сама собой начала щупать, сжимать и тереть затянутый в грубую ткань член в надежде, что стон повторится.

— Твою мать, не может быть… — выругался Майкл, не веря до конца в то, что собирался сделать.

Затуманенные глаза Джеймса, его хриплое дыхание и обжигающее тепло губ….Трясущимися пальцами ухватив язычок "молнии", Майкл решительно потянул его вниз.

Джеймс зажмурился, закинув голову, закусил губу и толкнулся в ласкающую руку смелее. Залюбовавшись представшей взору сладкой мукой, Майкл осторожно оттянул резинку трусов, выпуская блеснувший смазкой член Джеймса из плена.

Рассудив, что сомневаться стоило раньше, Майкл провел пальцами по бархатистой коже и двинул рукой вниз, обнажая гладкую головку. Новая капля смазки выступила на конце, а сам Джеймс вцепился в края лавки, когда Майкл размазал ее по члену.

Это было сродни любопытству первооткрывателя, и он повторил маневр, а затем поднялся, снова садясь на Джеймса. Такие нужные ощущения близкого контакта вмиг исчезли, зато перед ним предстало зрелище, способное заворожить любого — хоть женщину, хоть мужчину.