Я был уверен, что на звонок она не ответит, поэтому послал смс. Стоило мне набрать сообщение, как в дверь вломились охрана, подгоняемая истошно вопящей дамочкой средних лет. Та заламывала руки и кричала о грабеже средь бела дня, маньяках и домогательстве, и прочую чушь. Я удивленно приподнял бровь, разглядывая эту кампанию из двух верзил и одной паникерши, своим присутствием сделавшим кабинет тесной каморкой.

– Вот он, ворюга, держите его! Влез прямо в окно и хотел напасть на меня, - ткнула в меня пальцем женщина.

Охранники неуверенно переминались на месте, уже пожалев о том, что вообще согласились идти сюда и на это у них были веские причины.

– Никита Олегович, прошу извинить. Вышло, наверное, какое-то недоразумение, - заговорил один из них, делая акцент на последних словах и бросая выразительный взгляд на дамочку. И тут же продолжил: Какие будут указания?

В этот момент мне пришел долгожданный ответ: “Кажется, я стала безработной”. Я сжал телефон, раздумывая как поступить. На душе лежал огромный валун от понимания того, как сейчас тяжело моей малышке. Из того, что я успел о ней узнать, я знал, что она очень любит свою работу и гордится ею. Наверняка, этот мудак еще и угрожал ей. Что же, он ответит ему той же монетой: он сделал Ире больно – я сделаю ему, он выгнал Иру – и я сделаю тоже самое.

Я сел за стол и придвинул к себе ближе коммуникатор, его хозяйка сидела бледная в уголке, не до конца понимая все происходящее. Номер своего секретаря я знал наизусть.

– Добрый день, вы позвонили в компанию ЭлитУют. Я вас слушаю.

– Влад, подготовь документы по сдаче в аренду офиса 53.

– Хорошо, Никита Олегович, - тут же отозвался удивленный голос в трубке. – Это все?

– Нет. Скажи, а у меня есть костюм?

На том конце провода раздался грохот будто что-то упало. Надеюсь, что это не Влад. Секретаря-мужчину найти не просто, а женщины в этой роли, для меня по крайней мере, оказались слишком коварны, чтобы рисковать и подставлять спину под их удар. Больше я такой ошибки в жизни не совершу. Хватит с меня затворнической жизни после предательства первой.

– У вас есть костюм в кабинете. Держал его на всякий случай, - голос секретаря стал таким благоговейным, будто ему в приемной явился Мессия.

– Спасибо, - ответил я и положил трубку. Что ж, будем считать, что мой самовольный отпуск подошел к концу и мне пора снова становиться у руля своей жизни и бизнеса. Я извинился перед женщиной за доставленное неудобство, забрал охрану с собой, на ходу делая пометку отправить ей в знак благодарности и как возмещение ущерба цветы и конфеты.

В свой кабинет я поднялся сам, где меня уже ждали выглаженный костюм и рубашка, галстук-“удавка” и стопка совсем недавно подписанных бумаг. Повезло мне с таким находчивым подчиненным, а главное верящим в меня. Я здесь давно не появлялся… а уж в костюме так тем более.

Но одну промашку Влад все же совершил – забыл про туфли. А я мог похвастаться только коллекцией разномастных кроссовок да армейских высоких ботинок. Из приемной устроили настоящий ад и кастинг для Золушки по совместительству, но в итоге я заполучил туфли и босоногого секретаря. Влад был не в обиде в виду замаячившей премии.

Я старался быстро справиться со сборами и поспешил в агентство, хотелось застать зеленоглазку на месте. Едва переступив порог, решительно направился к двери директорского кабинета, не тратя драгоценное время на расшаркивание ножкой. Секретарь, щебетавшая по телефону без умолку, впечатленная моим решительным настроем, не решилась встать у меня на пути. И за это я был ей особенно благодарен.

Рекламщик, не ожидавший незваного посетителя, чуть ли не подпрыгнул в своем кресле, когда я распахнул дверь. Пользуясь эффектом неожиданности, я тут же захлопнул дверь и прошел прямо к его столу, бесцеремонно опускаясь в кресло напротив. От него я не был намерен ждать разрешения присесть, и уж тем более не тут.

– Да что вы себе позволяете? – наконец обрел голос мужчина напротив.

Я не торопился с ответом, разглядывая своего собеседника. Наверное, пытался понять, что в нем могла найти примечательного зеленоглазка. Лишь немногим выше, смазливее и ухоженней. Красивые уложенные гелем волосы бесили, как и показная небрежность в одежде и виде расстегнутых пуговиц на горловине. Взрощенная и взлелеянная легкая небритость скользила фальшью, как и весь он. Руки чесались подбить ему оба глаза только за то, что он смотрел на мою Иру.

– А вы что? – мой тон возмутил рекламщика еще больше, чем мое спонтанное вторжение. По его лицу заходили желваки, совсем не придающие ему привлекательности.

– Да ты хоть знаешь кто я? – его голос заметно повысился, как и раздутое самомнение.

– Послушайте, Александр Николаевич, - нарочито мягко начал я, - мы с вами на брудершафт не пили. Мне прекрасно известно, кто вы такой. А вот вы, похоже, не столь информированы, иначе выбрали бы тон помягче. Моя фамилия – Багрянцев. И я не понимаю, что дало вам право находится здесь, если вы видите меня впервые. Я также могу потребовать с вас штраф как компенсацию за использование офисного помещения в моем бизнес-центре.