«К востоку от Карманово сражался усиленный II батальон 113-го танкового полка 1-й танковой дивизии. В ходе тяжелейшего боя он был фактически уничтожен. 28 августа из всего батальона вернулись в свой полк только один офицер и 12 солдат». 

«Десять долгих недель русские, не считаясь с людскими потерями и убылью техники, давили на слабеющие ряды немецкой обороны. Возникли очень опасные моменты, которые удалось предотвратить только благодаря прибывшим на поля сражения трем танковым и большому числу пехотных дивизий, которые предназначались для группы армий «Юг». Русские самолеты пытались помешать переброске войск. Они неоднократно бомбили железнодорожную линию и вокзалы»….

«Командование группы армий «Центр» постоянно сообщало в штаб сухопутных войск о напряженной обстановке у Ржева, требовало подкреплений. На совещании в ставке Гитлера начальник генерального штаба Гальдер просил разрешить командующему 9-й армией Моделю отступить, так как потери немцев у Ржева были огромны. Так в одном из полков за неделю сменилось восемь командиров. Но Гитлер ответил Гальдеру бранью и потребовал любой ценой удержать Ржев. 24 августа Гальдер записал в своем дневнике: « 429-й день войны.… На докладе у фюрера возник неприятный конфликт по поводу оценки обстановки в районе Ржева, где я отмечаю возможность полного израсходования введенных сил».

Глава 7. АТАКА. МЕДСАНБАТ. РАЗВЕДРОТА.

Атака!

Вовсю заработали «пилы Гитлера», им в помощь били и били немецкие минометчики, и они косили бойцов сводного батальона одного за другим. Но оставшиеся красные командиры, исполняя приказ комдива, гнали и гнали людей на убой.… В том числе и самого генерала….

А два разведчика, не смотря ни на что, ни на огненные рои смертельно жалящих пуль, ни на фонтаны земли от разрывающихся мин, гнали его перед собой. Генерал, ничего не понимая, и не соображая, бежал и бежал. Для того чтобы хоть как-то снять напряжение обстановки он как и все, изо всех сил заорал «Ура». Вскоре он так разошелся, что даже пули, постоянно угрожающе свистевшие около самих ушей, снаряды которые рвались и слева и справа, спереди и сзади, повсюду, иногда буквально в нескольких метрах от него, уже не могли остановить его бег.… Правда и сержанты были всегда позади на несколько шагов за ним, и их громкое «Ура» ускоряло его гон, забывая забыть обо всем.… Только вперед и вперед!

Долго это продолжаться не могло.

Пуля всё-таки настигла генерала и ударила ему в левую ногу. На секунду у него перехватило дыхание, левая нога резко дернулась назад, он запнулся о воздух, и упал плашмя на землю, как будто собирался наступать лежа. Разведчики по инерции проскочили вперед на несколько метров…

Мина от 81-мм миномета рванула ровно между ними... В воздух поднялся огромный гриб земли и его сержанты вместе с ним…

Падала земля, с неба падала земля,

Разрывая крик в небе: « Падла ты, война».

Плавилась броня, Захлебнулся автомат.

Заглянул в глаза ты смерти, Гвардии сержант.

Время резко остановило свой бег. Генерал видел, как уже в полете у одного из них оторвало правую руку, у другого левую ногу.… Это были ранения не совместимые с жизнью. Он видел, как у разведчиков посерьезнели лица, как они успели взглянуть на него. Он видел, как осколки от мины продолжали рвать их тела.… Упали разведчики на землю уже мертвые. Но они упали, так что казалось, они продолжали свое наступление. У обоих в руках было оружие и оба они смотрели вперед в сторону врага. Казалось, что они словно вцепившись в землю, пытались лёжа ползти и продолжать бой. Их взоры были не в сторону генерала, точно они про него забыли, их взоры были в сторону ненавистного врага.

Осколки от мины зацепили и генерала, и время вернулось в своё русло.… Боль пронзила его тело в нескольких местах, и он потерял сознание.

Ему повезло, в этот раз, санитары сработали четко, и очень оперативно вынесли его с поля боя.

В медсанбате сразу разобрались кто он такой, когда с него сняли окровавленную солдатскую гимнастерку. Уже через несколько минут появился ординарец, а ещё где-то через час, он был в своем кабинете. Как ни странно все его ранения были несерьезными. Да крови было много, но все ранения были касательными. По-быстрому на подстреленную ногу наложили шов, перевязали порезы от осколков и всё. «Человек в рубашке родился» сказали врачи, и с радостным облегчением отпустили его из медсанбата.

Ординарец приказал всем медсанбатовцам помалкивать о похождениях командира, но новость быстро разлетелась по дивизии и все очень сильно удивились, когда узнали, что комдив лично «руководил» атакой сводного батальона на Полунино. А больше всех удивились в штабе дивизии, поскольку знали своего начальника совсем с другой стороны... Но понемногу все в штабе начали привыкать к странностям комдива.

Генерал не стал никому ничего рассказывать, почему он, рискуя жизнью, попёрся на передовую, да ещё под немецкие пули. А выпытывать у него никто не рискнул. Да и что мог рассказать генерал? Что два разведчика из его же дивизии силой уволокли его на передний край. Так с них спросу уже нет, они погибли, а больше свидетелей «лихой» атаки генерала не было. Зато теперь он боевой командир, сам в атаку ходил.…А зачем и почему, историки что-нибудь придумают.

Про лес с мертвыми солдатами он старался не вспоминать, это не могло быть явью…

14 августа

Но одно дело никому ничего не рассказывать, но совсем другое понять, что произошло, самому. И поэтому на следующий день, генерал всё-таки решил узнать, кто его захватывал и заставлял идти, его генерала, в атаку вместе с простыми солдатами. А если есть ещё желающие повторить? Надо было, не привлекая лишнего внимания разобраться в произошедшем, наказать всех кто это допустил, и в первую очередь, командиров разведроты и комендантской роты, охранявшей штаб. Для генерала в этой ситуации даже вышестоящее начальство отошло на второй план, ведь разведчики они вот, они тут рядом, и разведчики многое могут, они же разведчики.