Признаться, странное это было зрелище: девушка в шортах и тонкой майке на бретельках с ракеткой, приготовленной для удара, и по пояс раздетый эльф в комнате, где стоял стационарный компьютер, а на столике лежал сотовый телефон.

— Спи, дорогая, — тихо сказал юноша и сдул ей в лицо пыльцу с ладони.

Варя несколько раз чихнула, недоумевающе похлопала ресницами и рухнула на подушки, как подкошенная, в обнимку с теннисной ракеткой. А через мгновение открыла глаза, словно только что проснулась от долгого сна. Тусклый луч заходящего солнца едва проникал в комнату через плотную ткань ночной шторы. Подозрительно уставилась на край кровати, туда, где недавно видела юного эльфа. На кухне пронзительно заверещал чайник и заставил окончательно очнуться от грёз.

“Наверное, бабушка снова уснула”.

Села и сладко потянулась, наклоняясь то в одну, то в другую сторону; не глядя, надела тапочки-спаниели, быстро накинула на себя розовый махровый халат с заячьими ушками на капюшоне — подарок подруги — и, не застёгиваясь, прошлёпала на кухню.

На плите разрывался чайник, в комнате царил полумрак; выключила конфорку и подошла к окну, распахнула настежь форточку. Стёкла запотели. Из шкафа достала большую кружку и насыпала в неё чайную ложку заварки, залила кипятком и зевнула. Вытянула косу из-под халата и быстро переплела.

“Опять всё проспала. А ведь просила разбудить через час. Что мы имеем в итоге? — Бросила взгляд на окно: — Уже вечер. — Тяжело вздохнула: — Мне ещё два эпюра чертить и переводить с английского техническую характеристику экскаватора, будь он неладен!”

Открыла шкафчик и достала сахарницу. Машинально помассировала левое плечо. За окном опускался туман, и сустав давал о себе знать ноющей болью.

Шесть лет тому назад серьёзная травма привела к тому, что ей пришлось уйти из большого спорта. Но фехтование — это больше, чем спорт. Это как жизнь, как мечта, от которой невозможно отказаться. Два долгих года ушло на то, чтобы переучиться на правую руку. Но всё равно это было не то. Не так. Если природой заложено, что ты левша, то ты ей останешься навсегда. И если раньше она была подающей надежды молодой спортсменкой, то теперь она стала обычной девушкой, которая по выходным приходила тренироваться в свой родной клуб и с завистью наблюдала за другими.

“Но зато среди таких любительниц я — лучшая. Сегодня на тренировке с лёгкостью выстояла три спарринга и лишь слегка вспотела”.

В задумчивости взялась за ручку кружки, повернулась, чтобы перейти к столу, и вскрикнула: в углу возле раковины застывшим изваянием стояла бабушка. Она была одета в белоснежный наряд, на голове платок, повязанный на манер чалмы, на запястьях золотые браслеты, а в руках что-то массивное, похожее на дорожную сумку, только в виде большого мешка.

Нет, Варю напугало не присутствие родного человека, а то, как бабушка выглядела в вечернем полумраке комнаты, её необычный вид. Она словно просвечивалась насквозь. Или это только казалось?

Глава 2. Кошмар продолжается

— Привет, бабуля. Ты меня напугала, — Варя улыбнулась, обеспокоенно глядя на восковое лицо и лихорадочный блеск в глазах бабушки. — Ты опять забыла меня разбудить? — Поставила кружку и выдвинула стул. — Теперь мне придётся допоздна сидеть.

Бабушка даже не пошевелилась, но её взгляд неотрывно следил за Варей.

— Ба-а-а, — в голосе прозвучала тревога, — с тобой всё в порядке?

— Присядь! — было ей ответом, и голос шёл словно отовсюду. — Выпей чаю.

— Хорошо. — Варя опустилась на стул и подозрительно покосилась на открытое окно, отчётливо ощущая идущий оттуда могильный холод. Обхватила обеими руками горячую кружку, посмотрела на бабушку. — Может, и тебе налить?

— Нет, спасибо. Я буду говорить, а ты слушай.

— А-а-а, вспомнила, — неожиданно пришла догадка, — сегодня ведь тридцать первое октября — Велесова ночь, а ты этот праздник каждый год отмечаешь. Фух, а то я уже запереживала, — тряхнула головой, отгоняя плохие мысли. Взяла печенье из вазы и обмакнула его в чай — ну ничего она не могла поделать со своей детской привычкой! — Ну и в кого ты на этот раз нарядилась?

— В ведьму я нарядилась, моя дорогая. — И в её глазах полыхнуло, или же это была всего лишь игра света. — В ведьму, которой пришёл срок умирать.

Варя как раз несла в рот размоченное печенье, удивлённо приоткрыла рот, и мякиш благополучно шлёпнулся обратно в чай. Схватила чайную ложку и принялась торопливо вылавливать его из кружки.

— Бабуль, ты себя плохо чувствуешь? — поинтересовалась Варя, отправляя в рот размоченное печенье.

— Нет, мне не плохо, — пожилая женщина поправила платок на голове и устало потёрла глаза. — Просто пришло моё время. Я очень сильно задержалась на этом свете.

Варя в ужасе подскочила и бросилась в свою комнату за сотовым телефоном.

— Почему ты мне сразу не сказала, что тебе снова плохо? — Трясущимися пальцами она промазывала по кнопкам и никак не могла набрать номер скорой помощи. — Потерпи немного. Я сейчас. Я скоро.

— Нет, дорогая. — Варя оторвала взгляд от экрана телефона и посмотрела в ту сторону, откуда послышался голос. Бабушка теперь стояла возле окна, и создавалось ощущение, что тусклый свет с улицы проходит сквозь неё. — В этот раз мне не поможет никакая скорая, — молниеносно переместилась к столу, — мне бы и в прошлый раз не помогли, но я заключила договор на крови с посланниками и пообещала непременно кое-что выполнить. Только поэтому они отсрочили мой конец. — Поманила рукой: — Иди присядь. Разговор имеется.