Небольшая вставочка из настоящего. Водил внучка на занятия в дошкольную «Умняшку». В перерыве наблюдал такую картину. К внуку подбежал маленький курчавый пацанёнок: «Денис! А давай Марку вломим!». Дёня, мальчик по натуре миролюбивый, тут же поинтересовался, за что же это надо «вламывать» Марку. «Ну, как же? Тебе сколько лет? Шесть? И мне – шесть. А ему ещё пять. Давай вломим Марку!». Дениска ожидаемо не согласился.

Вот она, неумолимая правда жизни… Если человек младше и слабее тебя, то это уже вполне достаточный, а то и необходимый повод, чтобы ему «вломить». Понимаю, что с шестилетнего малыша спрос невелик. Но ведь он же со временем вырастет!

Как ни покажется странным, особенно по прочтении всего вышеизложенного, но дрались мы в детстве довольно редко. И практически никогда, что называется, «из любви к искусству». Были, конечно же, в нашем районе совершенно отмороженные пацаны, но с ними никто старался не связываться. Во всяком случае, в моей привычной среде таковых не было. Случалось иногда и мне получать, ну так это же за компанию с друзьями!

Так уж вышло, что меня во дворе не только не били, но даже и не обижали. Я и повода особого не подавал: рос добродушным толстеньким увальнем. Был незадирист, покладист, зла держать не умел. Да и попробовал бы меня кто пальцем тронуть! А старший брат на что?

Брата в нашем доме и его окрестностях ребята знали очень хорошо. Невысокого роста, но, в отличие от меня, худощав и спортивен. К тому же решителен, бесстрашен и скор на расправу. Что не давало ни малейшего шанса имевшим намерение меня хотя бы обидеть. Вот и не обижали. Здорово, когда есть старший брат!

А вот от самого брата мне иногда доставалось. Был суров, но справедлив. Воспитывал меня правильно, но жёстко. Однажды, когда мне было еще лет пять, родители пошли в гости. Брату категорически наказали никуда не отлучаться из дому, а вечером – накормить меня ужином и уложить спать. Честно говоря, я бы и сам прекрасно справился, чай не впервой. Но папа с мамой почему-то решили именно так.

Как только родители за порог, братец моментально свинтил из дома, чем, скажем прямо, удивил меня не сильно. Ближе к ночи вернулся и мы легли спать. Утром мама спросила, когда я лёг. Ну, я честно и ответил: «А вот сразу, как Андрюша пришёл». Ох, и получил я от него!

Иногда приходил ко мне с деловым предложением: «Одолжи рубль». Хорошо зная его характер и то, что он понимает под словом «одолжи» применительно ко мне, я не возражал, а просто с тяжелым вздохом молча лез в свой загашник. Он принимал мой рубль, говорил скороговоркой «мама отдаст» и быстро исчезал за порогом. Как это, интересно, мама отдаст, если она даже ничего не узнает?! Во всяком случае, точно не от меня.

Если б я тогда знал такое умное слово как «инвестиция», то наверняка утешился бы этой мыслью. Но я ничего про инвестицию не знал, потому и грустил. Правда, совсем недолго.

Тут, пожалуй, вы решите, что я заврался окончательно. Но вот честное благородное слово, матом мы почти не ругались! И тем более никогда при девчонках или взрослых. Девочки с таким не водились, а от взрослых запросто можно было и по шее получить. Говорю «почти», потому что нужные слова, конечно же, знали. Использовали разве что применительно к ситуации. «Вася, этот нехороший человек мне на ногу батарею уронил!» ©.

Мы не знали, что правильное название мата – ненормативная или табуированная лексика, но твердо усвоили, что это очень плохие ругательства… Да и взрослые матом не злоупотребляли: услышать его в публичном месте было большой редкостью. К тому же прилюдная матерщина почти всегда вызывала негативную реакцию окружающих. Вот на стройке – это сколько угодно (см. выше, про батарею).

Меня сильно раздражают бесконечные и беспредметные дискуссии всяких деятелей культуры и искусства о пользе мата для русского языка. Бред какой-то! А жизнь, она течёт своим чередом. К примеру, две тонконогие девчушки-школьницы, каждая с рюкзачком за плечами, идут под ручку. То ли в школу, то ли из школы. И вовсю щебечут матерком о своем, о девичьем. Кого нынче удивит такая картина? Вот и хочется ехидно спросить: «Ну что? Додискутировались?».

Если я и хочу в какой Советский Союз, так это в тот, где матом именно что ругались, да и то лишь по необходимости. А не просто буднично разговаривали на любые темы, как это сплошь и рядом происходит сегодня…

Ну а что же родители? Ужели знали про все мои детские развлечения и приключения? Как принято говорить, «хороший вопрос». Печально вздохнув, честно отвечу: по большей части не знали. А теперь уже и не узнают. Может, о чём и догадывались, но никогда не устраивали допросов с пристрастием. Ни мне, ни брату. Для них право ребенка на личную жизнь и доверие к нему были настолько святы, что ради этого мужественно жертвовали родительским спокойствием.

Во времена нашего детства у папы с мамой не было возможности прочесть замечательную книгу Януша Корчака «Как любить ребёнка». Она издана значительно позже. Кажется, уже в 80-е годы. Но если бы читали, то наверняка под каждым ее словом подписались бы двумя руками. А я, когда её читал, с благодарностью думал о своих мудрых и терпеливых родителях.

Пацаны во дворе увлечённо играли в футбол. «Клубилась пыль, рикошетил гравий. Бил по мячу расторопный крайний.» (М.К.Щербаков). Примерно так. А неподалеку стоял мальчишка и с завистью смотрел на чужой праздник. Он был чистенько одет, в руках держал скрипичный футляр: человек шёл на урок музыки.