— Будешь отвечать? — прогнал воцарившуюся тишину полковник.

Лиам расправил плечи, поднял голову вверх и встретился с немигающими глазами гостя.

— Верно. Лиам Иезекииль Гадот. Младший сержант морской пехоты. Личный номер: 14-12-27. Родился 08.06.1992 года. Вы знаете кто я.

— Верно, — неприятно скопировал его голос полковник. — Как себя чувствуешь, Лиам?

— Лиам. Иезекииль. Гадот. Младший …

— С тобой здесь не очень-то хорошо обращались, верно? — перебил его полковник.

— Верно, — холодно повторил Лиам.

Полковник встал, не торопясь прошёлся по камере, осмотрелся и навис над Лиамом.

— Как интересно. Столько перспектив, такой талант. И такая ошибка. Когда ты снял с себя ответственность за то, что происходит, Лиам?

Лиам опустил глаза, но лишь на секунду. Достойного ответа у него не было. Но стоило уже вступить в диалог и попробовать выиграть время. Или… ему уже не выбраться. И стоит проверить, взял ли полковник с собой на беседу своё табельное оружие.

— Вот он, — прошептал полковник. — Именно тот человек, с которым я надеялся встретиться здесь! Разбит, но не сломлен. Приятно познакомиться, можешь звать меня Карл. Ты помнишь своего отца?

Лиам не успел понять вопрос, но что-то вдруг поменялось в полковнике. Его тон… именно таким тоном Лиам однажды сообщал вдове о смерти своего сослуживца — Бенисио.

— А я помню, — помолчав, сказал полковник. — Хороший был человек. Расслабься. Никто здесь не причинит тебе вреда. Большего, чем ты уже причинил себе.

Последние слова полковник произнёс каким-то примирительным тоном. Почувствовал напряжение и готовность? Раскусил. Может, взгляд выдал?

— Вы знали моего отца? Что вам от меня нужно? — немного успокоившись, спросил Лиам.

— Знал, — впервые с начала допросв у полковника проступила улыбка, но такая… словно её вырезали ножом у него на лице. — Мы вместе служили. И тебя я тоже знаю, мы уже встречались.

Может и так. В памяти всплыл один семейный праздник, много взрослых гостей и парень с сигарой в голубой гавайской рубахе у бассейна. Только без усов, седины, с другой осанкой и очень весёлый, жизнерадостный. Не такой, как сейчас, но внешне похож. Или же это ложное воспоминание, рожденное опытным и ловким манипулятором? Отец никогда не был в армии.

— Мы с твоими родителями вместе работали, — полковник уставился в потолок. — То, что ты о них знаешь — это не совсем правда. Не были они журналистами. И смерть их была иной, не в аварии.

Лиам опустил голову, чтобы полковник не заметил тень улыбки, которую он не смог сдержать. Глупость какая, вот и попался этот манипулятор. Мама Лиама дни и ночи проводила за компьютером — писала свои статьи. А отец, возвращаясь из командировок, даже дома не расставался с фотоаппаратом. У него была своя фотостудия, и весь дом был завешан его работами.

— Твоё появление было для них неожиданностью. В нашей работе семейные связи между коллегами не приветствуются. Как и дети. К сожалению, завязать они не успели.

Полковник говорил расслабленно, всё так же рассматривая потолок и не замечая улыбку Лиама. Не похоже было, что он пытался в чём-то убедить Лиама. Просто рассказывал свои байки.

— И что за работа? Хотите сказать, мои родители работали на правительство? — спросил Лиам, пытаясь показать заинтересованность.

— Что-то вроде этого, — уклончиво ответил полковник. — И это я позаботился о тебе, когда их не стало.

Лиам напрягся, словно пёс, который уже не лает, а готов к прыжку. Вряд ли Бенисио смог бы сдержаться. Он бы вскочил и уложил этого «благодетеля» одним ударом. Сильная провокация, ещё немного и Лиама бы накрыло. Глубоко же они копнули. «Мэнсон» уже не важен. Дела минувших дней. Теперь всё видится иначе — не зря он там отучился. Его мозг тренировался, словно тело культуриста, получил преимущество пред другими, обычными умами. Он использовал это преимущество в бою, и оно не раз спасало его жизнь и жизни его товарищей. Просто нужно забыть эти эмоции. Не реагировать.

— Что ж, спасибо, сэр, что позаботились обо мне, — холодно ответил Лиам.

— Не за что, — снова скопировал его тон полковник. — Но ты здесь не за тем, чтобы придаваться тёплым воспоминаниям.

Полковник раскрыл свою папку, достал несколько фотографий и аккуратно, по очереди, разложил их на столе.

— Это ты видел? — спросил он.

Лиам опустил взгляд на фотографии. Мутные, нечеткие, снятые на тепловизор с дрона, сплошные оттенки серого. Знакомое место. Абу-Кемаль, Сирия. Последняя боевая операция, в которой ему довелось участвовать. На секунду Лиам потерял самообладание и впился глазами в изображение.