– - Ты хочешь сказать, что вокруг все -- чудо? А магия тогда что такое?

Дариан, озадаченный неожиданной постановкой вопроса, даже приостановился на секунду, однако все-таки нашел, что ответить.

– - А магия -- это чудо, в котором нам довелось принять участие. Может быть, так.

Они вышли на окаймленную скалами почти круглую пустошь, на первый взгляд ничем не примечательную. За этот день им встретилось уже несколько очень похожих на эту. Здесь, пожалуй, было побольше растительности. Ближе к скалам рос во множестве кустарник, встречались и деревья, местами пробивалась меж камнями трава. Приглядевшись внимательней, Лиска углядела маленькую избушку, прилепившуюся к подножию невысокой расщелистой скалы. Рядом с избушкой пересчитывал камушки небольшой веселый ручеек. Они подошли поближе. Дариан расседлал и отпустил пастись коня и отнес в избушку их скромные пожитки.

– - Здесь, конечно, не дворец, -- сказал он, -- но переночевать хватит. Ты, наверное, устала, но отдыхать пока рано. Потерпи еще немного. Нам до ночи нужно успеть еще на одну встречу.

Они умылись и напились из ручья, несколько минут посидели около избушки на бревнышке и двинулись зачем-то к самому центру пустоши, безжизненному и скучному месту, сплошь заваленному камнем. Дариан шел впереди, Лиска -- за ним, и почему-то все время отставала, хотя шел он не быстро. Видимо, сказывалась усталость. Хорошо, что идти пришлось совсем немного. Дойдя до середины, маг сел на широкий плоский камень и приглашающе хлопнул по нему ладонью:

– - Садись, будем ждать.

– - А кого?

– - Увидишь.

Ждали они долго, а может быть, Лиске только так показалось. Она все ждала и ждала, а ничего не происходило. Несколько раз она оборачивалась к Дариану, который все это время отрешенно смотрел куда-то вдаль, но расспрашивать его ни о чем не решилась. Она снова начала терпеливо разглядывать окрестности. Пустошь была окружена скалами, но не со всех сторон. С запада она была открыта, причем вся она располагалась достаточно высоко и ориентирована была так, что освещалась солнцем, даже когда оно опускалось почти до самого горизонта. В горах таких мест не так уж много.

День меж тем мало-помалу двигался к вечеру. Тени все заметнее и заметнее сгущались, удлинялись и приобретали все более и более теплые оттенки. Бесчисленные камни и камешки из голубовато-серых постепенно становились серо-бежевыми, а спустя еще некоторое время -- бежево-золотистыми. Лиска, за день уставшая до одури, уже не могла остановить внимания ни на одном предмете и ни на одной мысли. Через некоторое время она перестала уже и ждать и просто сидела, бездумно глядя перед собой на сгущающиеся над пустошью предзакатные краски. Все плотнее и тяжелее становился свет предзакатного солнца, растекающийся по каменной поляне. Все небогатые цвета, которыми природа наделила здесь скалы и камни, превращались в оттенки охристо-золотистого и с каждой минутой становились все теплее и гуще. И скоро уже каждый камень был словно облит медом. Над пустошью дунул легкий ветерок, и взметнувшаяся между камнями пыль заискрилась бесчисленными золотыми искрами.

Внезапно она вздрогнула и от неожиданности вскочила на ноги. Прямо перед ней в дрожащем от золотых бликов воздухе сиял громадный бездонный глаз дракона. Глаз, глядящий в упор прямо на нее, Лиску, видящий всю ее насквозь. Она сморгнула и увидела наконец всего дракона, вернее, дракониху. Невероятная и одновременно неоспоримо реальная, она стояла прямо перед ними, вылепленная из света, цвета и тени. И Лиска узнала ее. Нет, она никогда не видела ее раньше, и не могла видеть, но сейчас была странно уверена, что знает этого дракона, или помнит, или знала всегда...

– - Здравствуй, Сарахона, -- сказал Дариан.

– - Здравствуй, -- прокатилось над пустошью.

Дракониха повернулась к нему, и Лиска не могла отвести от нее взгляд. Она вся была немыслимо красива: опалово мерцающая чешуя, глубокий низкий голос, тонкие золотистые крылья, и то, как она двигалась, будто переливаясь с места на место. Сарахона вновь посмотрела на Лиску. Бесцеремонно, изучающее, понимающе все наперед. На нее можно было бы долго любоваться, если бы не видеть эти ее невероятные глаза. Цепенящие, завораживающие, влекущие и... до обиды ехидные. Лиске сделалось отчего-то страшно неловко. Она почувствовала себя маленькой, нескладной и невесть отчего виноватой и была очень рада, когда Дариан в который уже раз за день снова задал свой вопрос. И Сарахона ответила:

– - Ты же знаешь, что я не даю ответов.

– - Знаю. Но мне очень нужно узнать. Может быть, ты хоть что-нибудь расскажешь. Ну хотя бы найдем ли мы то место, где появился этот талисман?

– - Найдете.

– - А где?

– - Не скажу.

– - Ну, может, хотя бы дашь совет?

– - Дам, -- Сарахона наклонилась к нему и сказала: -- Магам в ученики не годятся нежные девочки. Для магии, как и для любви, нужно сильное сердце, способное выносить настоящую боль.

– - И это все?

– - Все.

– - Спасибо, Сарахона.

– - На здоровье.

Дракониха подарила Лиске еще один пристальный и невыносимо насмешливый взгляд, потом грациозно потянулась, как большая кошка, развернулась и, легко взмахнув крыльями, улетела. Мелькнул над горами золотистый сполох, и на пустошь пала темнота.

У Лиски на душе было настолько мерзко, что это вряд ли возможно было описать словами. Стыд, обида, разочарование, злость и беспомощность одновременно -- она готова была просто провалиться сквозь землю. Было даже удивительно, что этого не произошло. Дариан заметил ее убитый вид и решил ее подбодрить.