Шрифт:
Людям в жизни мир!»
Сергей Копыткин
В день Рождества
Парис Бордоне. Святое семейство со святыми Амвросием и Донатором. Милан, пинакотека Брера
Если в этот день на время
Вспомнит кто-нибудь из вас
Про Младенца в Вифлееме
Чудно-радостный рассказ;
Если сердце в нём забьётся,
Точно птица за окном,
Будто струн его коснётся
Ангел ласковым крылом;
Если вдруг, как запах сада,
Как дыханье ветерка,
К сердцу кроткая отрада
Долетит издалека,
И в душе светло и жутко,
Словно кто-то ходит там —
Это Сам Христос-Малютка
Постучался в сердце к вам.
Сельма Лагерлёф
Святая ночь
(Легенда)
Однажды тёмной ночью отправился один человек раздобыть огня. Он ходил от одного дома к другому, стучал и говорил:
– Помогите мне, добрые люди! У Жены моей родился Ребёночек, надо развести огонь и согреть Её и Младенца.
Но дело было ночью, все уже спали, и никто не отзывался на его просьбу.
Человек шёл всё дальше и дальше. Наконец вдали он заметил огонёк. Он пошёл в ту сторону и увидел костёр. Вокруг него лежало стадо белых овец. Их сторожил старый пастух.
Тогда человек, которому надо было раздобыть огня, подошёл к овцам и увидел, что у ног пастуха лежат три большие собаки. При его приближении собаки проснулись, раскрыли свои громадные пасти, желая залаять, но ни малейшим звуком не нарушили ночной тишины. Человек видел, как ощетинилась шерсть у собак на спине, как засверкали их белые зубы и как бросились они на него. Одна собака схватила было его за колено, другая – за руку, а третья повисла было у него на шее. Но вдруг челюсти и зубы перестали повиноваться собакам. Не причинив человеку ни малейшего вреда, они отошли в сторону.
Мартин Шонгауэр. Святое семейство. Вена, Музей истории искусств
Тогда человек направился к костру, но овцы спали, так плотно прижавшись друг к другу, что ему невозможно было пройти. Человек стал пробираться к огню по их спинам, и ни одна овца не проснулась, даже не пошевелилась.
Когда тот человек почти дошёл до костра, пастух поднял голову. Это был угрюмый старик. Ко всем людям он относился подозрительно и неприветливо. Увидел он приближавшегося незнакомца, схватил длинный, заострённый на конце посох, с которым всегда ходил за стадом, и бросил в него. Со свистом полетел посох по направлению к незнакомцу, но, прежде чем удариться в него, отклонился, пролетел мимо и со звоном упал в поле.
Незнакомец подошёл к пастуху и сказал ему:
– Помоги мне, друг, дай огонька. У моей Жены родился Ребёнок, надо развести огонь, согреть Её и Младенца.
Пастуху хотелось отказать, но он вспомнил, что собаки не могли укусить этого человека, овцы не испугались и не убежали от него и посох не задел его, и ему стало страшно, не хватило смелости отказать незнакомцу.
– Бери сколько хочешь, – сказал пастух.
Но костёр уже почти догорел, не осталось ни одного сучка, лежала только большая куча горячих углей, а у незнакомца не было ни лопаты, ни ведра, в которых можно было бы их донести.
Заметив это, пастух повторил:
– Бери сколько хочешь! – и радовался, думая, что тот не сможет унести с собой раскалённые угли. Однако незнакомец нагнулся, сгрёб рукой из-под пепла угли и положил их в полу своей одежды. Угли не обожгли его руки, когда он брал их, и не прожгли его одежды. Он понёс горячие угли к себе, как будто это был не огонь, а орехи или яблоки.
Когда злой и угрюмый пастух увидел всё это, он очень удивился.
– Что это за ночь такая: злые овчарки не кусаются, овцы не пугаются, посох не убивает, а огонь не жжёт?
Он остановил незнакомца и спросил его:
– Что за ночь сегодня? И почему все к тебе так милостиво относятся?
– Если ты сам не замечаешь, то я не смогу тебе объяснить, – ответил незнакомец и пошёл своей дорогой, чтобы поскорее развести огонь и отогреть свою Жену и Младенца.
Пастух решил не терять из вида незнакомца и узнать, что всё это значит.
Он шёл за ним до тех пор, пока тот не добрался до своей стоянки. И увидел пастух, что у этого человека не было хижины, а его Жена и Младенец лежали в пустой пещере, где ничего не было, кроме голых каменных стен.
Адриан ван дер Верф. Поклонение пастухов. Флоренция, галерея Уффици
И подумал тогда пастух, что бедный невинный Ребёнок, наверное, замёрз в пещере. Сердце у пастуха было не из нежных, но ему стало жаль Младенца. Пастух решил помочь Ему, снял с плеч свою сумку, вынул оттуда мягкую белую овчину и передал её незнакомцу, чтобы тот положил на неё Младенца.
В ту же самую минуту, когда оказалось, что и он, жестокосердный, грубый человек, может иметь сострадание к людям, открылись его глаза, и он увидел и услышал то, что раньше не мог слышать.