Традиционно, вечером я созвал совет, на котором присутствовали командующие отрядов: Малек — командир ударного отряда и командующей армиями в мое отсутствие, Мефисто — командир токриотов, Демитэр — командир тяжелой пехоты, Сареф — командир лучников, Тифтон — командир легкой пехоты, Тристан — командир конницы и колесниц, а также старшие офицеры и их заместители.

— Ну что же… Наконец мы здесь. Мы укрепились, и, скажу, что нам не особо сложно было отбить берег у этих "легенд", — не скрывая иронию в голосе, сказал я, — а сейчас, Демитэр, так как ты был в самом эпицентре событий в последней битве, расскажи нам о противнике.

— Они довольно умелые воины, хоть и дикари. Сразу было видно, они ни разу не видели тяжелую пехоту и не знали, как ей противостоять. Потому мы и так легко взяли побережье. Но нельзя их недооценивать, на открытой местности варвары будут грозным противником. Они пренебрегают своими соплеменниками и презирают смерть, вы и сами могли видеть как эти звери втаптывали в землю своих соратников.

— Но все же, дикари отступили, — прозвучал звонкий голос молодого офицера, стоявшего за спиной Тифтона.

— Скорее они отступили для того, чтобы рассказать о чужаках повелителю или лорду этих земель, — продолжил Демитэр, — это было не трусливое бегство, а тактическое отступление. Они будут ждать. Соберут все силы и встретят нас!

— Пускай ждут, скоро к ним придет смерть, — вступил в разговор Тристан, — эти варвары не знают слова «дисциплина». Что они могут противопоставить нашим отборным войскам?

— Сколько можно каждый вечер задавать одни и те же вопросы? — резко спросил Малек, — пора уже воевать!

— Командующий дело говорит! — сильным высоким голосом поддержал Малека, Тристан.

— Я тоже так думаю, господин, — добавил Демитэр.

— Ну что же, в таком случае, завтра с утра выдвигаемся. Малек, отберешь пятьсот бойцов — они останутся в лагере. Все свободны!

— Да, император! — в один голос сказали командиры отрядов и, поклонившись, покинули шатер.

Утром, проснувшись, я умыл лицо холодной водой, и почувствовал, как сон покидает сознание. Еще пару раз повторив процедуру, сон совсем пропал. И я был полон решимости и бодрости. Иногда мне казалось, что лишь в военных походах я могу выспаться. Я все никак не могу привыкнуть к своей огромной кровати во дворце. Выйдя из палатки, я сделал глубокий вдох, наполнив легкие влажным прохладным воздухом.

Уже привычный густой белый туман окутывал остров поутру. Бывали дни, когда туман не оседал и до полудня, но чаще он все же рассеивался через несколько часов. В лагере уже вовсю кипела жизнь, солдаты подготавливали все для похода. Грузили повозки дополнительным оружием и доспехами. Грузили тюки с водой, заранее подготовленное вяленое мясо. Кто знал, будет ли охота успешной во время пути.

Командующие отрядов говорили со своими старшими офицерами, решая всевозможные вопросы. Мефисто со своими токриотами уже был готов к выступлению, расположившись вблизи главных ворот лагеря. Токриоты были независимой военной единицей и всеми приготовлениями занимались лично. Они сами определяли количество провизии, воды и экипировки.

Привилегированность токриотов была принята по инициативе Мефисто и в силу их непосредственных обязанностей. Так как они были моей личной охранной, охранной моего города, столицы империи, подчиняться они могли только мне и моему другу. Мефисто аргументировал это тем, что люди, которым ты доверяешь свою жизнь, должны быть преданными и выполнять приказы лишь одного человека. Ибо другие могут своими высказываниями посеять зерна сомнения в своем правителе.

Заметив, что я вышел из палатки, командующий токриотов подъехал ко мне на своем черном чистокровном жеребце, которого он нашел еще жеребенком во время войны в пустынях Тхакар.

— Тебе не холодно? — поинтересовался старый друг.

— Очень бодрящее утро, Мефис! А ты, я смотрю, уже в полной амуниции?

— Не все так любят спать в походах, как ты. Мне лично ничто не заменит ложа со своей женой. Только с ней я могу крепко спать.

Выпряв спину в седле, капитан токриотов выпустил поток теплого воздуха в руки и потер ими, осматривая своими темными глазами лагерь.

— Не люблю я такую погоду, Райнар. Как ты можешь стоять полуголый при такой сырости?

— Просто ты слишком нежный, как девочка. Что бы подумали твои дочери, узнай они, какой у них ворчливый отец? — смеялся я над старым другом.

Мефисто проигнорировал вопрос, подышав еще раз на руки.

— Давай уже, собирайся! Холодно на тебя смотреть. Скоро выдвигаемся.

— Хватит мне приказывать! Без меня не отправитесь, — мое веселое настроение не могло испортить бурчание друга.

Под мой громкий смех от гримасы друга, к нам подошел командующий армиями.

— Смею предположить с чего ты так весел, Райнар! — хлопнув меня по плечу, весело сказал Малек, — издеваешься над Мефисто? Ты же знаешь, что он всегда ворчит по утрам! — приступ смеха нахлынул на командира ударного отряда.