В меня влетел заряд молний. Божественный разряд. Я дернулся в конвульсиях и упал на колени. А затем меня придавил к земле тиамат, щупальцами удерживая плечи, а хвостом – ноги. Рука сжалась в огромный кулак. Мощный удар сотряс землю. Я дернулся и замер, возвращаясь в человеческий облик. Кости ломило, а адская боль прошивала все тело. Король тоже вернулся в прежний вид.

Я проиграл мальчишке. Прожил несколько тысяч лет и проиграл демону, который даже сотню лет не прожил. Влюбленному демону. А ведь меня никто никогда не любил. Как и я сам. Почему эти мысли приходят в самый последний момент жизни? Был бы у меня хоть маленький шанс все исправить… Я упивался силой и властью, не замечая таких простых вещей. Все-таки сын нашел достойную пару. Я ведь знал это с того самого дня, как увидел ее в его объятьях. Как он прижимал ее к себе, пытаясь вылечить. Я же чувствовал, как его сердце сгорало от боли. Я просто глупец, который слишком поздно получил сполна. Ведь ради этой иллюзии он шел на это. Сколько он ждал встречи с ней – долго, десятилетия. И все хранил верность своей иллюзии.

Кулак, грозящий нанести смертельный удар, завис в воздухе. Это будет конец моего правления в аду. Глаза короля черной ночи горели красными всполохами. Он отвернулся к Эверлин и вновь повернулся ко мне. Гул после божественного удара так и стоял в ушах.

– Тиаматы свободны. Я свободен. Тебя ненавидят и боятся все твои дети. Но, знаешь, что? Только такое зло как ты способно управлять адом. Оставь эту корону себе. И я желаю тебе влюбиться, тогда ты, может быть, поймешь, каково это – терять любимую. Вот только ирония в том, что в тебя никто не влюбится. На всем свете не найдется ни такого демона, ни человека, ни ангела…

Мне хватило сил вызвать пентаграмму, когда сын встал с меня. В пустоту, в которой я останусь править в полном одиночестве.

Я лежала на кровати, ощущая дикую головную боль. Вроде поспала немного, но потеряла счет времени. Даже толком не могла сообразить, что сказала суккубка. Ангелы и суккубы живут в гареме. Пока я лежала и думала об этом, раздался дикий вой, сотрясавший все кругом. Это был крик раненого, ему было настолько больно, что я просто не могла лежать на месте. Поднялась с кровати, ощущая дрожь в ногах. Надо помочь. Надо исцелить. Сцепив зубы, вышла в цветной коридор. На полу лежал красный ковер, по которому я шла, не слыша собственных шагов, цепляясь за стены. Золотые витиеватые узоры приятно холодили пальцы.

И вновь крик, полный боли. Я вышла к купальне. Никого. Дошла до двери.

– Ты куда? – позади раздался голос Файзергиль.

– Туда. Там плохо.

– С ума сошла? – суккуба подошла ко мне. – Там Владыка. Нельзя туда идти. Он ужасно зол.

– Но… там столько боли, – ответила я. Ничуть не меньше, чем у меня в голове, но я хочу помочь.

– Это ярость. Он уничтожит любого, кто к нему приблизится.

Я осела на пол, прижалась головой к стене – вновь боль, пронзающая насквозь.

– Что с тобой? – спросила Файзергиль, подходя поближе.

– Мне плохо.

– Ненадолго. Вас – ангелов – намного не хватает, – хмыкнула она. – Ничего, скоро и ты поддашься демонской энергии.

Я открыла глаза, глядя на нее. Суккуба стояла надо мной, глядя сверху вниз. Все вновь завибрировало, Файзергиль пошатнулась и недоуменно глянула на потолок – по нему пошла трещина, в ней тут же протекла лава.

Надо помочь. Я поднялась и попробовала толкнуть дверь.

– Эй, – суккуба дернула меня назад.

– Прошу тебя, отпусти.

– Ты совсем с ума сошла? – суккуба скривилась, будто взялась за что-то неприятное. – Мне Владыка приказал, чтобы я следила за тобой. Нарвешься на демонов-стражников – они точно тебя не пожалеют.

– Пусть. Никому не должно быть настолько больно, – процедила я – собственная боль мешала сосредоточиться.

– Иди, но я за тобой не пойду.

Я вышла в коридор, прислушалась и пошла, цепляясь за стены. Головная боль проходила с каждым шагом – я на верном пути. Впереди показалась знакомая огромная дверь. Все вновь завибрировало. Толкнула ее, ощутив облегчение.

На этот раз темная комната была освещена красным свечением, а на кровати лежал Владыка. Его лицо напоминало кровавое месиво, все тело покрывали глубокие раны, будто их оставил какой-то зверь. На простынях виднелась уже засохшая кровь. Я заметила, что порезы заживали, и тут же вспарывались, не позволяя коже затянуться. Черная кровь стекала по его телу, он мучился.

И вновь раздался рев. По комнате прошлась темная волна, обогнула меня и все вновь содрогнулось. Я заскочила на кровать и подобралась к Владыке, метавшемуся по ней. Я понимала, что если его вот так оставить, он умрет. И все закончится. Глупый я ангел, не могу позволить кому-то умереть или страдать. Не думала, что получится, но прижалась к нему, призывая целительную силу.

Приятное покалывание прошло по моему телу, благодать сорвалась с кончиков пальцев и втекла во Владыку. Раны заживали. А мои глаза закрывались. Только бы исцелить. Только бы спасти…

***

– В тебе столько света, – над моим ухом раздался бархатный голос.

Что-то защекотало нос, и я легонько чихнула. Открыла глаза, ощущая слабость во всем теле. Подо мной уже не было крови, в которой я уснула. Мужчина с длинными черными волосами склонился надо мной. Владыка бездны – повелитель всех демонов, которого я только что излечила от глубоких ран. Не думаю, что он бы умер, но страдать ему я не позволила.