Антракс жестом предложил ему сесть, отвечая холодным голосом:

– Королю нет до вас никакого дела.

Гэральд не спешил сесть. Он строго посмотрел на собеседника через стол и, опираясь на него рукой, спросил:

– Но разве я могу говорить со вторым принцем?

– Вам, как третьему, позвать третьего? – спросил Антракс хладнокровно. – Я могу, только моему брату всего шестнадцать и по нашим законам он не имеет права принимать никаких решений.

Гэральд молчал, глядя на черную маску.

– Садитесь, кроме меня с вами никто говорить не будет, к тому же у меня власти больше чем вы сможете заполучить в своей стране.

Чувствуя себя оскорбленным, Гэральд все же сел, заняв место во главе стола напротив принца. Антракс вытянул ногу и сложил руки на груди, внимательно изучая собеседника. Их неприязнь явно была взаимной. Только вот Антракс не любил оппонента за его роль в жизни Лилайны, в то время как Гэральд просто считал собеседника выскочкой, которому в действительности в Эштаре ничего не светит.

– Я слышал, что ваш отец серьезно болен, - начал Антракс, постукивая пальцем по столу.

– Это действительно так, - нехотя ответил Гэральд, со скучающим видом поглядывая в окно из которого был виден город.

– И ваши старшие братья намерены вести бой за трон, - произнес Антракс спокойно.

Гэральд же вздрогнул и посмотрел на принца с явным испугом.

– Значит, вы и это знаете, - прошептал он тихо.

– Разумеется, я знаю все.

– И что вы хотите? – спросил Гэральд, явно взволнованно.

– Вы, помнится мне, рассчитывали стать королем Рейна и не воевать с братьями, имеющими больше веса и власти. Наследником ведь признан Аэрон, верно? И знать поддерживает его как удачную марионетку, в то время как Эелинд, может вполне править сам, без чужой подачки и собирается это сделать, даже настаивает на перемене отцовского завещания. В этой ситуации до вас просто никому нет дела.

Гэральд, сложивший руки на груди, скривился.

– Надеюсь, вы все это мне говорите не для того, чтобы доказать мою несостоятельность? – произнес он строго. – Я приехал сюда с одной надеждой.

– Какой же?

– Ваш отец написал мне, что Эштар может помочь мне с брачным союзом, и, как я понимаю, речь идет о вашей сестре.

Антракс не ответил. Он молча наблюдал за принцем.

– Мне казалось, у вас совсем недавно умерла невеста, - наконец, произнес он, - а я не вижу даже траура.

Гэральд приблизился. Опираясь двумя локтями на стол, он соединил пальцы рук и перешел на шепот.

– Вам ли не понимать, что, будучи младшим, самое лучшее - найти политический брак. Вы бы тоже просили ее руки, если бы не были самым знаменитым уродом на континенте, разве нет? К тому же траур с эштарской жарой трудно совместить.

– Мой отец носил траур по матери в течение трех лет, я же сейчас ношу его по своему наставнику, а если вам так мешает жара, могли бы хотя бы ленту завязать черную вместо белой.

Гэральд улыбнулся.

– Прекратите, вы же все прекрасно понимаете, - прошептал он. – Это был чисто политический брак. Лилайна была очаровательна, и ее можно было носить на руках. Такая жена - украшение любого правителя, а в комплекте с троном она была просто неотразима, но мои страдания никому не нужны. Сейчас куда важнее будущее, в котором у меня есть шансы захватить трон Манра с военной помощью Эштара, а уж обожать и беречь любую из ваших сестер я в состоянии. Если захотите, они никогда не поймут, что это только политический брак, только дайте мне трон и Манр будет вашим вечным союзником.

В этот момент из-за белой тканевой ширмы выбежала Лилайна и, не скрывая слез, бросилась к тому, кого звала в минуту отчаяния.

– Лилуша, - прошептал Гэральд, узнавая ее, но девушка изо всех сил ударила его ладошкой по щеке.

– Политический брак?! Все что было, по-твоему, только политический брак? Два года ты клялся мне в любви только чтобы стать королем Рэйна?

Белые шторы расступились по воле Мэдина, повернувшего рубильник.

– А что здесь делаешь ты? – внезапно спросил Гэральд, строго глядя на погибшую, по его мнению, принцессу. – Я выкручиваюсь, как могу, вру, чтобы получить хоть что-то пока ты развлекаешься в Эштаре! Может быть, ты уже и другого себе…

Он не смог договорить, потому что на этот раз его ударила Лен-Фень, а ее удар мог сравниться со шлепком доброго чугунка.

От удара Гэральд замер, повернув голову в сторону. Лента на его волосах развязалась и съехала, рассыпав идеальные волнистые локоны.

Мэдин удивленно посмотрел на Леню. Она, понимая его недоумение, ответила, став в позу:

– Эта девочка в бреду звала именно этого подонка, а он тут несет какую-то чушь.

Шмарн молчал. Он только смотрел на Гэральда.