— Удивительно… — прошептал Ян, наклонившись над мохнатой тушей.

— Другими словами, охренеть! — поправила Анна, дунув на упавший на висок локон волос.

— А ну, тащите его к костру! Давайте, давайте! — заорал Сонни, сделав вид, что он так и планировал.

— Как мы его жарить то будем, умник? — упёрла руки в бока колдунья.

— Во!

Плут достал спрятанный за пазухой небольшой ножичек.

Через полчаса Таситурн уже держал над костром разделанного крота. Благо, безобразно длинные руки позволяли ему делать это без каких либо подручных средств. Ян сидел на земле и молча ждал. Анна и Сонни бегали вокруг костра и всячески суетились. Сонни протыкал мясо в разных местах, проверяя готовность, а Анна просто облизывалась, грызла ногти и болтала под руку.

— Да что ты тыкаешь, только что на костёр поставили!

— Молчи, я б его сырым сожрал, была бы моя воля! Да вот только барыня сырое, видите ли, не ест!

— Дурачок что ли? Ты тут один териантроп! Да и вообще, отойди! — она с силой оттолкнула его и стала перед сырым куском мяса. — Щас всё будет!

Она поплевала на ладони и деловито растёрла их, поднеся к шашлыку. С её рук на глазах начала слезать кожа, оголяя тлеющие голубоватым огнём кости. Вокруг них появились колебания воздуха, какие бывают над пустыней в жаркий день. Мясо сразу же начало шкворчать и покрываться корочкой.

— Вот, как надо! Во-о-от!

— К магам я от этого лучше относиться не стану, даже не думай! — буркнул Сонни, подбежав к костру с ножом в руках.

— А по-моему магия всегда бывает полезна, как сейчас, — спокойно рассудил Ян, поднимаясь с земли. — Не понимаю тех, кто осуждает её.

— Ладно, ладно, давайте жрать!

— Солидарна!

Таситурн же не сел есть с остальными. Он снова опустился на листву и уставился в одну точку.

— Эй, а ты не будешь? — спросил у него Сонни с набитым ртом. — А я так надеялся посмотреть, что у тебя там под мешком. Чего ты его не скинешь-то?

Хорд лишь отрицательно взмахнул рукой.

— Может быть, он какой-то пост соблюдает? — сказала Анна, с интересом всматриваясь в полузакрытые глаза великана необыкновенного тёмно-синего цвета.

— О чём ты говоришь? В наше то время религия — редкость, а верующий хорд — просто вздор, — отрезал Ян. — Не хочет, пусть не ест.

— Ну ладненько…

Через пару минут трапеза окончилась, и воцарилась полная тишина. Сытые и слегка сонные, странники подвинулись поближе к костру. И не было в ту минуту счастья большего, чем предвкушение предстоявшего пути. Вот она — лирлендская душа! Человек в этом мире не может усидеть на одном месте. Он всегда движется вперёд, в другие земли, в чужие края, и нет для него укромного, родного уголка, где успокоилось бы его сердце, ведь Лирленд и есть его дом! И никакие границы не смогут стать помехой на пути у странника. Тёмные чащи, подземелья, болота, безобразные чудища, бандиты, убийцы. Не стоит забывать и о бескрайних долах, бурных реках, сказочных лесах невиданных чудесах и странах. Столько всего можно узнать, увидеть, почувствовать! И стоит лишь только переступить порог своего дома.

— Как хорошо! — спонтанно произнёс Сонни.

В любой другой ситуации на него бы косо посмотрели, но сейчас все разделили его мысль. Он будто высказался за всех сразу, выразил невыразимое. Видимо, поэтому никто более ничего не говорил. Каждый думал о своём. Кто-то смотрел сквозь ветви на атласное чёрное небо, кто-то на огонь. Время текло очень медленно, но спать, видимо, никто не собирался, будто предчувствуя что-то.

Совсем недавно, буквально вчера, Ян начал задумываться, что на самом деле есть его проклятие. События прошедших дней никак не хотели умещаться в его голове. Юноша привык сортировать факты по полочкам, строго планировать всё заранее и расписывать свои действия по минутам, но сейчас он почему-то изменил себе. Почему-то его былая болезненная замкнутость, въедливость и чрезмерная педантичность покидали его с каждой минутой. Ян чувствовал, как внутри него что-то меняется. И это началось после разговора с демоном Кало, рассказавшим ему о проклятии. Ведь вправду, всё это время парень жил себе спокойно за стенами Лирдона и не знавал никакой жажды странствий, в его душе лежал лишь холодный камень безразличия ко всему на свете. А что сейчас? Почему Ян пошёл за Сонни? Почему согласился освободить Таситурна? Почему он идёт дальше, на юго-восток, вместе со своими новыми знакомыми? Ведь можно просто развернуться и вернуться домой. Будто его ведёт за руку какая-то неведомая сила. И вообще, чем его тогда так привлекло это логово мародёров, будь оно не ладно? Ах да, ведь там же находится та самая злополучная игла. Подождите-ка, а откуда он знает, что она там!?

— Вы слышите? — вдруг нарушил тишину Сонни.

Ян резко вскинул голову, впившись в него испуганным взглядом. Лис будто вырвал его из забвения, оглушив своим резким шёпотом. Анна стояла над костром, прислушиваясь и тревожно вглядываясь в глубину тёмной чащи. Девушка выглядела взволнованной. Сонни махнул рукой, поманив Яна.

— Вставай, пошли туда, быстрее!

— Что там? — быстро спросил юноша.

— Быстрее! Только тихо!

Путники без объяснений поднялись и двинулись вглубь рощи, шурша листьями в тишине и мелькая тенями между деревьев. Позади них осталось удалявшееся пламя костра. Ян шёл за Анной и Сонни, которые спешно прокрадывались куда-то вперёд, а за ними бесшумно ступал великан. Вскоре до их ушей донеслись голоса. Впереди показался свет огня.

Странники вышли из чащи и попали на небольшую поляну, окружённую зелёными зарослями. Они спрятались в кустах и стали наблюдать. Посреди лысого холма возвышалась напоминавшая бункер насыпь с огромными железными дверьми, распахнутыми настежь. Из её глубин исходило золотистое свечение. Вокруг входа в пещеру стояли разные ящики, по округе были разбросаны мешки со всякой всячиной. Люди в самодельных кожаных одеяниях, разукрашенных в красные цвета, таскали вещи в пещеру. Снаружи на большом камне сидели двое: один в шапке и круглых чёрных очках, а другой с ирокезом на голове и автоматом в руках. Он крутил две половины разобранного оружия, изучая его устройство. Притаившись в темноте, путники начали слушать их разговор.