Шрифт:
Семь духов
Владыки гор, ветров, земли и бездн морских, Дух воздуха, дух тьмы и дух твоей судьбы — Все притекли к тебе, как верные рабы, — Что повелишь ты им? Чего ты ждешь от них? Манфред
Забвения. Первый дух
Чего — кого — зачем? Манфред
Вы знаете. Того, что в сердце скрыто. Прочтите в нем — я сам сказать не в силах. Дух
Мы можем дать лишь то, что в нашей власти: Проси короны, подданных, господства Хотя над целым миром, — пожелай Повелевать стихиями, в которых Мы безгранично царствуем, — все будет Дано тебе. Манфред
Забвенья — лишь забвенья. Вы мне сулите многое, — ужели Не в силах дать лишь одного? Дух
Не в силах. Быть может, смерть… Манфред
Но даст ли смерть забвенье? Дух
Забвение неведомо бессмертным: Мы вечны — и прошедшее для нас Сливается с грядущим в настоящем. Вот наш ответ. Манфред
Вы надо мной глумитесь; Но властью чар, мне давших власть над вами, Я царь для вас. — Рабы, не забывайтесь! Бессмертный дух, наследье Прометея, [6] Огонь, во мне зажженный, так же ярок, Могуч и всеобъемлющ, как и ваш, Хотя и облечен земною перстью. Ответствуйте — иль горе вам! 6
Бессмертный дух, наследье Прометея… — В дословном переводе: «Разум Дух — искра Прометея…» Эта мысль в первоначальном варианте строки была выражена так: «Разум является моим Духом — возвышенной Душой…»
Дух
Мы можем Лишь повторить ответ: он заключен В твоих словах. Манфред
В каких? Дух
Ты говорил нам, Что равен нам; а смерть для нас — ничто. Манфред
Так я напрасно звал вас! Вы не в силах Иль, не хотите мне помочь. Дух
Проси: Мы все дадим, что только в нашей власти. Проси короны, мощи, долголетья… Манфред
Проклятие! К чему мне долголетье? И без того дни долги! Прочь! Дух
Помедли, Подумай, прежде чем нас отпустить. Быть может, есть хоть что-нибудь, что ценно В твоих глазах? Манфред
О, нет! Но пред разлукой Мне хочется увидеть вас. Я слышу Печальные и сладостные звуки, Я вижу яркую недвижную звезду. Но дальше — мрак. Предстаньте предо мною. Один иль все, в своем обычном виде. Дух
Мы не имеем óбразов — мы души Своих стихий. Но выбери любую Из форм земных — и примем мы ее. Манфред
Нет ничего на всей земле, что б было Отрадно мне иль ненавистно. Пусть Сильнейший между вами примет образ, Какой ему пристойнее. Седьмой дух
(появляясь в образе прекрасной женщины)
Смотри! Манфред
О боже! Если ты не наважденье И не мечта безумная, я мог бы Опять изведать счастье. О, приди, Приди ко мне, и снова… Призрак исчезает.
Я раздавлен! (Падает без чувств.)
Голос
(произносящий заклинание)
В час, когда молчит волна, Над волной горит луна, Под кустами — светляки, Над могилой огоньки; В час, когда сова рыдает, Метеор, скользя, блистает В глубине ночных небес И недвижен темный лес, — Властью, силой роковой Овладею я тобой. Пусть глубок твой будет сон — Не коснется духа он. Есть зловещие виденья, От которых нет спасенья: Тайной силою пленен, В круг волшебный заключен, Ты нигде их не забудешь, Никогда один не будешь — Ты замрешь навеки в них, — В темных силах чар моих. [7] И проклятья вещий глас Уж изрек в полночный час Над тобой свой приговор: В ветре будешь ты с тех пор Слышать только скорбный стон; Ночью, скорбью удручен, Будешь солнца жаждать ты; Но едва из темноты Выйдет солнце над тобой — Будешь ночи ждать с тоской. Я в слезах твоих нашла Яд холодной лжи и зла, В сердце, полном мук притворных, Кровь, чернее ядов черных. Сорвала я с уст твоих Талисман тлетворный их — Твой коварно-тихий смех, Как змея, пленявший всех. Все отравы знаю я, — И сильнее всех — твоя. Лицемерием твоим, Сердцем жестким и сухим, Лживой нежностью очей, Злобой, скрытою под ней, Равнодушным безучастьем К братским горестям, несчастьям И умением свой яд, Свой змеино-жадный взгляд Глубоко сокрыть в себя — Проклинаю я тебя! Изливаю над тобой Уготованный судьбой, Роковой фиал твоих Мук и горестей земных: Ни забвенья, ни могилы Не найдет твой дух унылый; Заклинанье! — очарован И беззвучной цепью скован, Без конца томись, страдай И в страданьях — увядай! 7
В темных силах чар моих. — Далее у Байрона следует:
Вот, ты смотришь наугад, И меня твой ищет взгляд, Хоть незримую, но все ж Вызывающую дрожь. В час таинственной тоски, Повернув свои зрачки, Удивишься, почему Я не выступлю сквозь тьму И от всех мою печать Должен будешь ты скрывать. (Перевод дан по изданию: Дж. Г. Байрон. Драмы. Под ред. Н. С. Гумилева и М. Л. Лозинского. П.-М., 1922, с. 74. В дальнейшем ссылка на это издание дается сокращенно — «Изд. 1922»).