Больше всего бывшего наёмника беспокоил Зонга. Этот молчаливый мужчина создавал вокруг себя ауру опасности. Возможно, Ксанадр навыдумывал лишнего, но почему-то он не сомневался, что в любой момент Зонга одним из своих топоров может сломать ему шею. Остальные казались более миролюбивыми.

Как бы ни претило Ксанадру путешествовать с эльфами, но пришлось сжать зубы. Даже если бы он захотел их убить, всё равно бы не смог. Сильнее всего парень злился не на эльфов, а на себя. Осознавая свою слабость и то, что он вынужден полагаться на богиню, чтобы вернуть тех, кто был ему дорог, парень проклинал себя всеми силами. Он не сомневался, что у богини имеются свои скрытые мотивы. А ещё ему очень не нравилось, что он вынужден делать то, что не хочет. Быть управляемой чужой волей игрушкой Ксанадр не желал.

Так почему он не усомнился в её словах? В том, что приносить жертву жертвеннику бессмысленно. Что Оргульд сможет вернуть мёртвых. Каким-то образом он был уверен, что она не врёт. Он многих людей повидал, и временами ему удавалось отличить правду от лжи, понять, что от него что-то скрывают. Но работает ли это с богами? Ксанадр никогда не молился богам и не верил в их существование. Их существует огромное количество, и парень помнил всего несколько имён, но Оргульд среди них не было.

У парня было полно времени изучить своих спутников, исключая Мираеля и Зонгу. Барлет и Динталь, похоже, давние друзья. При этом Динталь, у которого был самый огромный конь специально выведенной для эльфов породы, редко разговаривал с другим эльфом, Луа. Зато Барлет мог обсуждать любые темы практически со всеми. Ксанадр в своей короткой жизни уже встречал таких болтунов и вынужден был признать, что это не самый приятный тип людей. Кажущийся безразличным ко всему Луа старался держаться на расстоянии ото всех, предпочитая вести себя как Ксанадр, только с другим выражением лица отвечая на вопросы. Единственный лучник в отряде Виррет держался позади всех, но это не мешало ему каким-то образом заслужить уважение Мираеля. Может, парень просто восхищался луками, поскольку сам не смог их освоить? С собой Виррет всегда носил колчан с тридцатью стрелами, при этом в последней повозке, как он сказал, у него про запас имелся ещё один.

Их путь до Безлесья проходил спокойно. Настроение Ксанадра испортилось, когда начались раздражающие жёлтые пески. Финалом стало обращение к нему Барлета:

— Ксан, ты уже бывал в Безлесье?

Ксаном до сего момента его звал только один человек, который теперь скрывался неизвестно где. Ксанадром он назвался, почти полностью отвергнув прошлое, после того как его шрамы перестали доставлять неудобства.

Но если Барлет хочет так его звать — пусть. Вопрос мужчины не имел однозначного ответа. Но, чтобы избежать лишних расспросов, парень решил соврать:

— Нет.

Ксанадр не боялся, что кто-нибудь из выживших в Гасколе эльфов узнает его. Это невозможно. Если, конечно, были выжившие.

— Прекрасная страна. Я бы назвал её страной золота. Иногда неплохо давать глазам отдохнуть от наших холмов, лесов, гор, — Барлет мечтательно улыбнулся, сощурив глаза.

Ксанадр пожал плечами. На этом их разговор закончился. Мужчина перекинулся на Луа, расспрашивая эльфа о том о сём. Луа отвечал коротко и ясно.

В таком темпе к ночи они уже оказались в Ванголе. Ксанадр быстро прочитал взгляды местных. Похоже, людей здесь не жаловали. Но, несмотря на это, Джеппе и Иррил без проблем нашли проводника — Улойла. За немалую плату он согласился провести их через три города, чтобы впоследствии им попасть в Неваль, маленькую страну на юго-западе. Джеппе бросил короткий взгляд в сторону Ксанадра. Тот отрицательно помотал головой. По крайней мере в ближайшее время Улойл не собирался прикарманить деньги и скрыться.

— Джеппе, вы же вроде не первый раз здесь проходите. Зачем нам проводник? — спросил как-то Мираель.

Прежде чем Джеппе открыл рот, за него ответил Луа:

— Здешние пески опасны и непредсказуемы. В любой момент нас может настигнуть Лютая Буря, которая, подобно зверю, выслеживает и настигает путников.

— А разве ты не можешь нас провести? Судя по имени, ты из Безлесья.

— Нет. Я был плох в обучении. Потому и покинул Безлесье.

— Погоди. — Виррет сморщил лоб. — Я что-то не понял. А в чём разница между тобой и Динди… Динталем, — чуть не оговорился он.

Похоже, что Луа не собирался отвечать на вопрос. Ксанадр раньше никогда не обращал на это внимания, но в именах эльфов и правда можно найти отличительные черты.

— Это значит, что его родители эльфы, — пояснил Динталь. — У меня же эльфом был только отец. И, насколько я знаю, у Барлета та же ситуация. Только он родился человеком.

— Поэтому мы и сдружились быстро, — улыбнувшись, сказал Барлет.

На следующее утро они пополнили припасы и двинулись дальше. Без особых проблем караван обошёл Лимгол и Тангол. А вот при подходе в Тригол Ксанадр увидел близкий раскол в их группе. Он подъехал к Джеппе.

— У Зонги и Динталя возникнут… разногласия. Динталь убьёт Зонгу.

Джеппе вздохнул.

— Как всегда. В чём причина?

— Я не могу этого знать. Зонга просто нападёт на эльфа.

— Что-то не так? — проводник впереди обернулся.

— Ничего такого, не волнуйтесь, — улыбнулся Джеппе.

Иррил и Нинстет посмотрели на него с подозрением.

Ксанадр уже хотел вернуться на своё привычное место, как Джеппе его остановил.

— Слушай, ты можешь что-нибудь сделать с этим? — спросил он.

— Я?

Парень понимал, что это было неизбежно. Ему не хотелось разнимать верзилу с топорами и громадину с мечом.

— Ты же… знаешь, что будет. Может, как-то используешь это и остановишь их? — Заметив взгляд Ксанадра, Джеппе поспешил добавить: — К тому же я тебе заплачу в конце. Если их междоусобица повлияет на наш маршрут и дальнейшее продвижение, то никто не сможет дойти до конца и придётся развернуться.

Ксанадр не понимал, зачем ему это. Он прекрасно видел, что на Джеппе смерть Зонги никак не повлияет и они продолжат маршрут как ни в чём не бывало. Разве ему в этом случае не придётся платить меньше? Он боится потерять человека в охране? Но почему? Однако как парень ни пытался, увидеть дальше он не мог. Только то, что караванщик говорит: «Продолжаем путь», и то, что они покидают Тригол.