— Не без помощи ваших верноподданных, — ответила она на удар ударом. — Они, оказывается, умеют не только изобретать, а и сочинять.

— И то и другое, я уверен, они делают на благо общества, — парировал он.

— Вы уверены потому, что цените в своих подчиненных только деловые качества: превосходный инженер, чудесный врач. А человек? Неужели и вы считаете, что будущее за деловыми, практичными людьми?

— А кто так считает?

— К сожалению, таких ныне немало.

— И какое же качество покорило вас в Измайлове? — не упустил он повода подпустить шпильку.

— О-о, Измайлов — это тип, — усмехнулась она. — Не могу судить о его таланте как врача, а вот что он яркий представитель практичного человека — это точно.

— Это после того, как он сделал вам дорогой подарок?

— Предложил, — поправила Таримова. — Да, после этого я окончательно убедилась, чего он стоит.

— Значит, вы и ранее кое-что знали о нем?

— Слышала.

— И несмотря на это, решили к нему пойти?

— Обожаю интересных, нестандартных людей. И мне хотелось получше узнать современного скупого рыцаря.

— Опасный эксперимент.

— Эксперименты, насколько мне известно, все опасны. Вы рискуете больше со своими катапультами, однако идете на них.

— Я иду на риск во имя безопасности людей, а вы?

— Я тоже, — утвердительно кивнула она и добавила: — Правда, в меньшей степени, в морально-этическом плане. Но, думаю, это не менее важно. — Она раскрыла сумочку и достала оттуда сложенный лист бумаги. Развернула его и протянула Веденину.

Он взял. В глаза бросился штамп в левом углу: «Редакция журнала „Советский воин“». На машинке было отпечатано: «Начальнику летно-испытательного центра. Корреспонденту журнала товарищ Таримовой В. В. поручено написать ряд очерков и статей об изобретателях и испытателях современных средств спасения. Прошу Вашего разрешения допустить ее во вверенное вам учреждение для ознакомления с техникой, а также оказать помощь в сборе необходимого материала. Главный редактор…» Подпись и печать.

Мандат удивил Веденина не меньше, чем визит Таримовой.

— А Батуров? — спросил он, чувствуя, как новая волна обиды за испытателя захлестывает его: Андрей влюбился как мальчишка, а ее интересует совсем другое…

— Батуров — мой товарищ, — ответила она без всякого смущения. — Стану ли я его женой, покажет время.

— Он знает об этом?

— Разумеется. Его учеба — это наш испытательный срок.

— Андрей ревнив, — напомнил Веденин. — И ему будет очень неприятно…

Таримова покачала головой.

— Андрей знает меня. К тому же я обо всем ему пишу.

— И об Измайлове?

— Конечно. Он от души посмеется, когда узнает о новом приключении своего бывшего стража здоровья.

Веденин поверил ей, и неприязнь его притухла. И все-таки иметь дело ему с ней не хотелось. Почему, он и сам не знал. И он сказал:

— Вы обратились не по адресу. Письмо — начальнику центра. Я — всего лишь главный инженер службы спасения.

— Андрей советовал по всем вопросам обращаться к вам. Он о вас много рассказывал.

— Чем же я могу вам помочь?

— Вы можете разрешить мне присутствовать на испытаниях?

— Об этом и речи быть не может. На полигон мы не всегда военных корреспондентов берем.

— Очень жаль. Тогда разрешите хотя бы на тренировках поприсутствовать. Я в глаза не видела ни катапульту, ни современный парашют.

Веденин подумал. Что-то его подкупало в этой женщине. И ее интерес, и симпатия к профессии испытателей, и обаятельная внешность: красивое благородное лицо, аккуратная, стерильно-чистая одежда (чистоту и опрятность в людях он ценил наравне с порядочностью) и ясные синие глаза со звездочками. Такая женщина, подумалось ему, не способна на низкий поступок.

— Хорошо, — согласился он. — Я дам указание инженеру Матушкину — он на полигон не летит и все вам покажет и объяснит.

— Большое спасибо, — ее глаза, словно лучи весеннего солнца, окатили его теплом и ласкою. У него даже пробудился юмор — за столько-то лет, — и он пошутил:

— Только не вздумайте еще кого-нибудь проверять, как Измайлова. Иначе, несмотря на ваш мандат и на мое обещание Батурову разрешить вам проживание в его квартире, попрошу покинуть гарнизон в двадцать четыре часа.

Он шутил, но был уверен — так и поступит.

Но тогда ему было не до этого. Все мысли его были на полигоне — как там идет подготовка, как Арефьев?

Полигон. 21 сентября 1988 г.

Передовая группа по испытанию «Супер-Фортуны» прибыла на полигон за неделю раньше — чтобы акклиматизировался испытатель, чтобы инженеры и служба поиска приготовили все необходимое к эксперименту.