Шрифт:
– Ты предал нас, Крыло, - произнес этот глупец. Да… теперь он видел, как глупы они все были… и как глуп был он сам.
– Предал учителя. Предал его путь. Предал нашего предка.
– И в чем же мое предательство, брат?
– Не называй меня братом, червь! И ты знаешь, в чем. Ты не привел к нам Наследника! Ты должен был это сделать. В этом заключалась твоя миссия.
– Может и не привел…
Крыло Ворона бросил последний взгляд на этот замок. Когда он был ему домом.
– Но однажды он придет сам… - Крыло закрыл глаза и взялся за рукоять меча.
– и разрушит все то, что вы называете Орденом Ворона.
– Еретик!
Но Крыло уже не слышал его. Он бросился в атаку. Хромая, страдая от полученных ран, он предпочел закончить свою жизнь чуть лучше, чем начал её.
– Каин… братишка… ты как?
Мальчик открыл глаза. Он лежал на кровате в маленькой комнате. Рядом с ним сидел его веснушчатый, вечно жизнерадостный брат.
Брат, которого он так сильно ненавидел… и по которому так страшно скучал.
Брат которого он…
– Ав…
Рыжий парнишка крепко обнял Каина.
– Прости меня, - заплакал вдруг он.
– Прости…
Каин замер, а затем крепко обнял брата.
– Мама с папой здесь?
– спросил Каин.
Мальчик отстранился от него, вытер слезы и вновь улыбнулся. Той самой улыбкой, которая светила когда-то кому-то, кого, кажется, звали Крылом Ворона.
– Конечно! Ждут нас.
– Тогда пойдем.
Каин поднялся с кровати и, с удивлением, увидел, что у него на груди нет шрама.
Что-то отвлекло его внимания.
Он повернулся к окну и увидел ворона, который лежал на поле. Он был пронзен мечом.
Зверь, который, когда-то, уничтожил целую деревню, наконец-то был повержен.
Каин чувствовал, впервые, за долгое время, вожделенный покой.
– Пойдем, - повторил он.
Глава 1106
Эйнен, кажется, уже в пятый раз менял позу. Он то скрещивал руки на груди, то убирал их на пояс, то клал на колени. Иногда выпрямлялся, потом ссутуливался, чтобы в очередной раз попытаться подняться на ноги, но быть остановленным Хаджаром и Томом.
Так они и сидели втроем в длинном коридоре дома, когда-то принадлежащего учителю Хаджара. Он находился на Восьмом Проспекте Даанатана - самой дорогой улице столицы.
Клану Кесалия, новому аристократическому клану Дарнаса требовался свой квартал, так что под данные цели решили использовать именно эту землю. Хотя выбора-то особого тогда, да и сейчас тоже, и не было.
За прошедшие месяцы пустынный двор, на котором раньше кроме сорняков ничего не было, превратился в прекрасный сад. Благодаря усилиям Доры, её сестры и Анетт от него теперь было взгляда не оторвать. Но любому, кто попытался бы проникнуть сюда без дозволения, пришлось бы несладко. Сад был не только прекрасен, но и смертельно опасен.
Сам же дом постепенно реставрировали, превращая его из скромной лачуги в замковый-дворец, на подобии того, что стоял в Запретном Городе.
– Меньше нервничай, - Том, по случаю, даже горлянку закрыл.
Эйнен “посмотрел” на него так, как смотрят, обычно, на полного идиота. Хаджар даже удивился, что островитянин способен на проявление столь неприкрытых эмоций.
– Нет, ну а что я, - развел руками бывший аристократ.
– что, неправильно сказал.
– Том, - протянул Хаджар.
– все ты правильно говоришь, только делай это молча.
– Молча говорить?
– Да.
– А это как, варвар?
– Не знаю, но выясни, пожалуйста, в ближайшее время.
Том хотел что-то сказать, но затем поднял раскрытые ладони и отвернулся к окну. Хаджар же заметил, что у Эйнена слегка дрожат руки. И это было не столько от нервов, сколько из-за страха.
Надо же, его бравый друг и брат бился с ним в таких битвах, от которых даже у более сильных адептов затряслись бы поджилки. Островитянин был готов без заминки и сомнений броситься в самоубийственную атаку, в попытке спасти товарища. Сражался с тварями. Шел наперекор целой Империи.
Но… боялся того, что сейчас происходило этажом выше.
И Хаджар хотел бы сказать ему какие-то слова. Слова поддержки или может даже утешения.
Но это было бы лишним.
Ненужным.
Он просто положил ладонь на плечо другу. Эйнен поднял на него взгляд своих нечеловеческих, фиолетовых глаз. В них отразилась немая благодарность и признательность.
Вдруг по лестнице сбежала знакомая чернокожая красавица.
Вспотевшая, но счастливая и улыбающаяся, она посмотрела на Эйнена.