Шрифт:
И, когда все думали, что вот-вот и призванная армия ринется в бой, произошло нечто, чего они никак не могли ожидать. На броне воинов начали появляться следы от вражеского железа. Порезы, пробоины, рваные, жуткие края. Из которых сочилась кровь.
Ручьи крови от умирающих золотых воинов сливались в реки, они перетекали в огромное озеро, пока то не поднялось волной бескрайнего океана.
Слова о том, что оно достигло неба, не смогли бы описать его высоты. Слова о том, что оно простиралось куда-то за левый и правый горизонты – едва-едва задевала края его истинной широты.
Все семь королевств объединились в этом невероятном ударе. Способным смыть целые города и даже страны. Ничто не могло устоять перед этим кровавым океаном.
И весь он, своим сосредоточием на всего одну цель – маленькую фигуру, стоявшую посреди уставшей от битвы степи.
– Щиты! – закричали по обе стороны.
– Всю энергию в щиты! Используйте защитные амулеты и артефакты!
Обе армии, что Ласканская, что армия Дарнаса полностью исчерпали весь свой запас защитных карт. Начиная личными амулетами воинов, заканчивая огромными стационарными волшебными иероглифами, которые накрывали куполами невероятные массивы земли.
Но даже так – когда кровавое пространство накрыло собой обе армии, то воины и легионеры чувствовали, что смерть стоит где-то совсем близко. Рядом. Почти вплотную.
Дышит ледяным дыханием в затылок.
Щиты, в которых сосредоточилась сила сильнейших воинов обеих империй, дрожали и прогибались под ударом всего одного мечника.
Великого Мечника Тана.
Каждый из солдат, легионеров, офицеров, генералов, даже Великих Героев, вдруг поняли, насколько они были невзрачны и миниатюрны на фоне этой мощи. Силы, столь запредельной, что сама мысль о ней казалась граничащей с бредом безумца.
– Ничто не выдержит такой атаки, – прошептал Теций. – сколько бы ни был монструозен ученик Оруна, но это… это за пределами возможностей адептов Семи Империй… Эта сила… она может ранить даже воинов из числа стражей Руб…
Вокруг Теция вспыхнули золотые огоньки, напоминающие о принесенных клятвах, и принц замолчал. Он не должен был забывать о том, какие слова принес пришедшим во Запретный Город посланникам.
И, пусть этих слов была лишь половина от тех, которые когда-то произнес на своей крови его отец, как Император, но и их было вполне достаточно.
Впрочем, Великие Герои и сами понимали, о чем идет речь. Как и Теций, приняв титул и привилегии, они так же принесли необходимые клятвы.
Но не Императору, как думало большинство населения.
Населения, которые понятия не имели о Рубиновом Дворце.
– У Дархана нет ни единого шанса…
Таков был вердикт.
Вердикт, который ему вынесли еще до тог, как он родился в теле, способном ходить.
“У него нет ни единого шанса” – Хаджар, Боря, Борей, Дархан, так к этому привык, что уже не мог представить себе той ситуации, когда жизнь давала бы ему этот самый шанс.
Но если шанс не дается свыше, то… Хаджар заберет его сам. Вырвет из цепких лап судьбы, смерти, богов, демонов – не важно.
Глава 1124
Пока все смотрели на то, как на одинокую фигуру мечника в синих одеждах падает кровавые океан, сам мечник видел иное. Он вдруг оказался посреди поля.
Такого же, как поля Херменса. Золотое поле ржи и пшеницы.
А на нем молодой юноша, увлеченно что-то насвистывающей и косящий урожай в числе сотен таких же счастливых ребят, как и он сам.
Две, три, четыре сотни… двадцать сотен.
Две тысячи. Столько людей собирали урожай в его поселке.
Затем сцена сменилась.
Юноша утешал плачущую старушку. Их урожай забрали. Не военные, на нужды армии, ни губернатор, чтобы набить свою мошну или казну.
Нет, это были простые бандиты.
И юноша был уверен — кто-то придет. Обязательно кто-то придет, чтобы помочь.
Но никто не пришел ни на второй раз, ни на третий, ни на четвертый. И юноша понял, что если не они сами, то – никто.
Две тысячи крестьян защищали свой урожай как могли.
Горящее село.
Мертвые люди.
Уничтоженные поля.
Бегущий вдаль, раненный юноша.
Кровь и трава – все, что он видел перед собой.
Хаджар вновь стоял перед лицом неминуемой гибели. Поля сменились на степь. А слабый юноша-смертный, на сильнейшего воина Семи Империй.
И теперь Хаджар знал, почему Тан так стремился отнять жизнь Тирисфаля. Он знал, почему Тирисфаль никогда не заканчивал их битвы с юношей.