И сейчас никто, кроме самого носителя, его не видел.

– Мы должны были встретиться, когда ты увидишь путь среди звезд, - его голос звучал огнем первобытной, звериной ярости. Той, которая повела первых зверей на приступ Седьмого Неба. Той, которая и породила славу Черного Генерала, как величайшего мечника. Когда он обагрил свой черный клинок кровью мириада монстров. Хаджар не знал, откуда ему было это известно, но все же - он это “помнил”.
– Я хотел провести тебя по нему. Показать, насколько велик был наш предок, оставивший эту мудрость. Но судьба всегда вмешивается в наши планы.

Джу что-то говорил, а Хаджар слышал лишь грохот слов Первого Императора.

– И, может, из-за этого поступка, я обреку регион Белого Дракона на неминуемую гибель, но… - великий воин древности, первый Император Драконов, встал напротив Хаджара.
– есть вещи, юный воин, которые важнее страны, империи, региона… даже целого мира. Есть вещи, ради которых ты, однажды, будешь готов этот мир уничтожить. Когда-нибудь ты узнаешь, что имеет для тебя цену выше, чем жизни всех, кто ходит под Высоким Небом.

Хаджар смотрел на него. Великого и огромного. Могучего и мудрого.

Такого, каким и должен быть Правитель.

Огромной скалой, способной защитить своей тенью тех, кто укрывается в ней от жара палящего солнца.

– Я не научу тебя как ходить среди звезд, но я научу тебя как расправить крылья, - Император положил правую ладонь на грудь Хаджару. В район его сердца. А левую на лоб.
– Я покажу тебе Высокое Небо таким, каким его видит юный дракон, впервые поднявшийся к рассвету. Я покажу тебе наследие Белого Дракона. Я покажу тебе то,

что значит для нас Ветер. Ибо штиль для жителей неба - смерть. А ветер - жизнь.

Хаджар расправил руки… нет, крылья. Два могучих, верных крыла. Они несли его, сквозь облака к мерцающему вдали золотому рассвету.

Жидким металлом он разливался по бескрайнему небу, окружавшему Хаджара.

А там, внизу, простирались земли. Маленькие ручейки широких, могучих рек. Клумбы из лесов, полных жизни и шума приходящей, молодой весны. Холмы из заснеженных гор, озера морей и моря океанов.

Города превращались в миражи, мелькающие по сторонам. И, как бы красивы и величественны они ни были, но меркли по сравнению с тем, что ждало его впереди.

Крылья делали взмах за взмахом, порой плашмя ложась на потоки ветра, которые с радостью несли Хаджара все дальше и дальше.

И как бы не менялся мир вокруг, неизменным оставалось лишь одно - бескрайнее небо вокруг. Небо, которое в нежные объятья заключило целый мир.

Рассвет пылал у самого горизонта.

И Хаджар знал, что пока его крылья сильны, а ветер крепок, он сможет его достичь. Достичь этого рассвета, а затем следующего и того, что придет после него.

Все небо было в его распоряжении.

И он был свободен.

Пока дул ветер.

Ветер, становящийся его крыльями.

Его дыханием.

Его жизнью.

Хаджар открыл глаза.

Первый Император Драконов исчез. Осколок его сознания выполнил свое предначертание. Пусть и не то, которое изначально планировал.

Но, кем бы был воин, которым являлся древний правитель, если бы не смог защитить честь той, которая была ему важнее целого мира. В чем вообще был смысл всего его пути, если он не мог сделать этого.

Не мог сделать самого важного.

– … вот так вот, малыш, - закончил Джу.
– А теперь давай. Удиви меня.

Он снова призывно помахал рукой.

Хаджар же, прикрыв глаза, погрузился в тишину. Тишину, в которой услышал хруст снега под ногами прыгающего в лесу зайца. Услышал шелест снежных хлопьев, заменивших кроны деревьям.

Услышал биение своего сердца…

А затем он прислушался глубже.

И звуки изменились.

Хаджар услышал, как смеялась Элейн. Она качала на руках маленького мальчика, у которого были ясные, зеленые глаза и черные, прямые волосы.

Совсем как у их матери.

Она назвала его Элиз.

Хорошее имя.

Хаджар услышал голос своего брата. Эйнен Карейн что-то обсуждал со своей невестой. Кажется, они собирались пожениться на следующий же день, после рождения их ребенка.

Хаджар услышал, ржание коня, несущего по бескрайним просторам девушку, с такими же волосами и глазами, как у его матери.

Ветер был там.

Он слышал все это.

И он мог рассказать Хаджару о том, чего тот не знал.

Он мог отвести Хаджара в те места. Отвести, чтобы умчаться дальше. И, затем, позвать Хаджара следом. Еще дальше. К неизведанному. Новому.