— Тогда что же в этом будет веселого? — спрашивает он.

— Рук? — голос раздается с конца коридора, отдаваясь глухим эхом. — Ах, точно, Рук, а я-то думал, кто это смеется как ненормальный. Ты пришел на час раньше, — Оскар спешно направляется по коридору к нам. Его штаны подтянуты так высоко, что их пояс практически касается его сосков, а его волосы выглядят еще более пушистыми, чем раньше; они напоминают небольшое облачко сладкой ваты на макушке его головы. Он бросает на меня взгляд и кивает.

— Теперь вижу, почему ты задержалась. Должен был догадаться, что ты так или иначе замешан в этом.

Он бросает резкий, но в тоже время полный нежности, взгляд на своего внука.

— Вообще-то, она пыталась убить меня, — говорит он мягко. Его имя Рук [11] , и по какой-то причине я нахожу это имя ужасно подходящим ему. Ферзь — это шахматная фигура, но кроме того, это птица, грач, которая принадлежит к роду вороновых. Темный, загадочный, умный и наглый. Я так же могу применить данное описание к этому высокому парню, стоящего рядом со мной, с которым я познакомилась только пару секунд назад. — Я думал, что мне нужно будет защищаться самому. Но вот ты тут, и теперь я уверен, что ты спасешь меня, — говорит он, стараясь сдержать улыбку.

— Господи помилуй, Саша, — восклицает Оскар. — Я думал, что ты сообразительная девушка? Что это еще за «пыталась убить меня» дела? Если тебе нужна помощь в исполнении этой работы, я буду очень рад помочь тебе в этом.

Рук издает показное рычание себе под нос

— Предатель. Ты должен был быть на моей стороне.

Оскар останавливается перед нами, выглядя слегка запыхавшимся. Он достает из кармана рубашки очки невероятно хрупкие на вид в тонкой железной оправе и аккуратно одевает их, тщательно поправляя тонкие прямые дужки очков на ушах. Смотря на него искоса, он критически рассматривает взглядом своего внука, его рот чуть приоткрывается, когда он полностью оглядывает его.

— Ты стал выше, — говорит он.

— Ты становишься ниже, — парирует Рук.

— Да, ну, полагаю, что сила тяжести тянет меня к земле.

Оскар медленно тянется и располагает руки на плечах Рука. Он внезапно кажется таким эмоциональным; его голос становится глубоким, когда он начинает говорить.

— Я очень рад тебя видеть. Я, правда, рад, не смотря на мои шутки с Сашей, что тебя не убили бездушно и хладнокровно.

Я начинаю чувствовать себя, словно посягаю на чрезвычайно личный семейный момент.

— Знаете что? Рук пришел раньше, а я опоздала. Думаю, что я могла бы зайти поз...

Оскар запальчиво качает своей головой.

— Глупости. Наша встреча не займет много времени. Рук, почему бы тебе не подождать меня в сувенирном магазине наверху? Я буду там буквально через минут пятнадцать или около того. Саша, пойдем. Я буду благодарен, если ты уделишь мне буквально пару минут своего времени.

Он берет меня под руку и ведет к своему кабинету. Я могу чувствовать, как парень, стоящий позади меня, улыбается. Я могу чувствовать каким-то образом его веселье, могу чувствовать, как его взгляд пристально прожигает мне спину, как его глаза скользят по моей коже, заставляя мои уши гореть, и на краткое мгновение я оборачиваюсь. Почему этот парень, который примерно на лет десять младше меня, заставляет чувствовать себя так... странно?

— Было приятно познакомиться с тобой, Саша, — кричит он мне вслед, этот невероятно хриплый голос разносится вниз по коридору. — Уверен, что мы еще встретимся.

Я бросаю быстрый взгляд через плечо, думая, какой же ответ будет более подходящим. По какой-то причине, мне кажется, что я должна послать его в задницу. В то время, как слова, которые он сказал мне на прощание были достаточно приличными, у меня возникает ощущение, что он подразнивал меня ими, и теперь меня одолевает желание сказать ему, что он может проваливать к черту. Вместо того, чтобы направиться в сувенирный магазин, он тяжело прислоняется к стене, засовывая руки в карманы, порочно улыбаясь мне, и я чувствую, как скалюсь в ответ.

Оскар стискивает меня за руку.

— Не волнуйся. Тебе не обязательно метать в его сторону такие острые кинжалы. У парня есть привычка тащить за собой приличную веревку, на которой он может вздернуться сам и вздернуть еще кого-нибудь. Он больше не придет в музей. Я позабочусь об этом.

— Я прошу прощения. Я не хотела показаться грубой. Просто он застал меня врасплох. У него... такой характер.

Оскар смеется.

— Характер. Отношение. Можешь называть это, как душе твоей угодно. Я очень сильно люблю этого мальчишку, но он сам для себя злейший враг. Я уверен, что все дело в его возрасте. Уверен, что когда-нибудь он повзрослеет. А до того момента, к моему сожалению, миру придется мириться с сумасшествием и надменностью Рука Айделвила Блэкхита.

«Он привлекает ее ближе, оборачивая свои руки вокруг нее. Она ощущалась невообразимо иллюзорно, находясь в его объятиях, словно могла испариться в любой момент, и это пугало его. Она принадлежала ему совсем не долго. Не месяц. Не неделю. Он обладал ей в течение только некоторого количества дней, но в тоже время перспектива того, что он будет проживать дальше свою жизнь без нее, неистово сжала его грудь изнутри ледяной, мертвой хваткой. Для него не было больше жизни без Изабель. Не было подходящих слов, чтобы объяснить чувство, что без нее не было больше смысла жить. Он бы сделал все, что потребуется, чтобы убедиться, что с ним она будет в полной безопасности от мужчины, который выслеживал ее, а немногим ранее причинил ей страдания. Он был готов сделать все что угодно, чтобы она осталась с ним навсегда».