Их руки медленно двигались по кругу. Лена перестала дышать. Видимо, ей так сильно хотелось, чтобы все получилось.

Ранфер и сам хотел бы не дышать. Рядом с ней было слишком много ее запаха.

Но он лишь сильнее стиснул зубы. Почти до хруста.

Через пару мгновений стало ясно, что ничего не происходит. Вода не двигалась.

— Это еще ничего не значит, — выдохнул Ранфер, отпустив девушку и увидев разочарование на ее лице. — Есть вероятность, что с первого раза у нас просто не вышло. Но, возможно, у вас и правда нет способностей к воде. Давайте попробуем с другими стихиями. Сейчас нам главное — найти хоть что-то, с чем мы могли бы начать работу. Дальше пойдет легче.

Лена послушно кивнула, сжав губы. Но было видно, что она расстроена.

Следующей была чаша с землей. Затем они пробовали задуть свечу потоком воздуха из ладони. Затем пытались погасить огонь.

Ничего не вышло.

Лена глубоко вздохнула.

— Это бесполезно. Может, у меня просто нет магии? Ведь такие люди встречаются в вашем мире.

Ранфер фыркнул.

— Да, колдунов у нас не более тридцати процентов населения. Остальные либо лишены магии, либо она настолько слаба, что ее нет смысла тренировать. Но к вам это не относится.

— Почему?

— Через межмировый переход может пройти только маг.

— Ну, может, я исключение, — развела руками она.

Ранфер покачал головой. Ему ужасно захотелось обхватить ее подбородок пальцами и, притянув к себе, выдохнуть в губы, чтобы не спорила с ним. Что за несносная девчонка? Она не знала никаких правил, не понимала, как себя вести.

Не понимала, что перед ней не только куратор и преподаватель, но и альфа оборотней. Альфа, у которого в крови подчинять. Его природа действовала независимо от его желания. И сейчас ему приходилось то и дело подавлять тихое рычание.

Более того, Лена была женщиной. А женщины ему перечили только в одном случае.

Если хотели, чтобы он их трахнул.

— Не проще оставить все, как есть? — проговорила она в это время.

Ранфер закрыл глаза, повел плечами, разминая спину и шею. Секунда на то, чтобы сконцентрироваться.

— Вы не забыли, что у вас уже дважды был магический выброс, который едва удалось погасить? Это самый очевидный признак того, что магия у вас имеется. И ее нужно научиться выплескивать, чтобы однажды она не навредила вам.

— Ах да, — поджав губы, ответила она, закатив глаза. Так, словно делала ему одолжение. — И правда.

Ранфер с трудом остудил резко вспыхнувшее желание перекинуть нахалку через колено и отшлепать по голой заднице.

Но девушка вдруг повернулась и спросила:

— А ваш предыдущий… этот… звездный герой к чему имел склонность? Как называлась наука, которую он изучал?

Тряхнула головой. Волнистые рыжие волосы рассыпались по плечам.

Оборотень поймал себя на том, что не может перестать разглядывать ее. А еще — что ему хочется подойти к ней, резко преодолев одним прыжком несколько метров, намотать на кулак эту мягкую темную медь. Хочется заставить девушку выгнуться и прижаться к себе.

Почти нестерпимо.

И тогда он бы сказал: “Либо ты будешь молча слушать меня, лисичка, либо придет большой белый волк. И тогда тебе больше не придется молчать”.

Картинка в голове вспыхнула так резко и неожиданно, что у Ранфера пересохло во рту.

Но все же он взял себя в руки, прищурился и ответил:

– “Звездный герой”, — хмыкнул он, — как я уже говорил, имел склонность к редкому виду магии. Он был телепатом, передавал мысли на расстоянии в виде образов. Любому количеству людей. Ни до него, ни после в таком объеме этой магией не обладал никто.

— Тогда, может, есть смысл начать именно с телепатии? — предложила Лена, чуть склонив голову набок.

Ранфер не мог с ней не согласиться.

— Этот раздел магии очень сложен и мало кому удается, — серьезно кивнул он. — Но, учитывая то, кем ты являешься, возможно, это верное решение.

С этими словами Ранфер взял один из стульев, что стояли у длинной стены, и поставил перед Леной. Второй стул взял себе и сел напротив.

— Эту магию тебе могут показать всего два преподавателя во всей академии, — продолжил он. — Даже в ордене Клевера мало кто обладает такими способностями.

— Но вы, само собой, обладаете, куратор Крас? — слегка вытянула пухлые губы девушка, сделав нарочито уважительное лицо.

Снова издевка в голосе.

Ранфер начинал терять терпение.

Оборотню стало почти больно от желания схватить эти губы, подушечками пальцев почувствовав их мягкость, а затем протолкнуть большой палец в рот, заставив обхватить его. Он хотел видеть в ее зеленых глазах огонь покорности, темную жажду. Голод.

Тот голод, который он испытывал сам.

Но нахалка продолжала издеваться над ним.