Курганский улей поглотил весь город до самых последних домов, но пару месяцев назад перестал расти и ушёл в глухую оборону. Это была основная тактика пришельцев – занять себе место на планете и не допускать никого в свои владения. Постепенно расти, покрывая всё большую территорию. В случае прямой атаки держать оборону средствами электромагнитной и ударной защиты против техники, и живой силой – мегистотериями. Коротко прозванными военными – меги.

– Майор, контейнер на ленту! – оператор установки засмотрелся в телевизионный экран и едва не пропустил Бестужева с необработанным сосудом в руках.

Дмитрий приставил контейнер к куче одежды, и всё вместе поехало через прозрачный бокс.

– Что на этот раз? – произнёс парень, оглядывая кусок позвоночника в контейнере.

На этом посту привыкли к банкам с органами и отрезанным конечностям в целлофане.

– Пока не знаю, разберём на запчасти, решим, – ответил Дмитрий.

Парень взглянул на него с опасением, вызвав улыбку на молодом лице главного учёного.

– Всё, всё, не робей, не заразно, – засмеялся он, – всё заразное уже унесли в лабораторию генома. Обычное БПУ, извлекать не было времени.

– Ладно, – кивнул оператор.

Костя и Дмитрий вошли в прозрачный бокс. Потоки пара на две минуты превратили помещение в слепую зону. Перестал быть виден холл и только телевизионный экран выдавал цветные вспышки сквозь завесу.

– Первым делом к биотехникам? – спросил Костя.

– Да, – кивнул Дмитрий.

Это первым пунктом плана. БПУ будет цело, самое большое, ещё час. Вопрос о БПУ – биологическом передающем устройстве в позвоночниках всех особей, оставался одним из ключевых.

Это средство связи вырастало внутри тела во время мутации. Универсальный приёмник и передатчик, работающий в полном спектре сигналов. Координация действий мегистотериев на поле боя ещё с первых сражений оказалась лучше, чем у людей, именно из наличия этих уникальных средств связи.

С помощью БПУ командующий улья – Альфа, управлял не только боевыми особями, но и средствами защиты – оборонительными и наступательными образованиями из необычного вещества – живой строительной субстанции, содержащей электробиологическую нервную систему. Она растекалась в жидком виде после приземления корабля, и затвердевала в необходимые формы: башни постановки помех, световые ударные стержни, защитный купол и сооружения вокруг него.

И до настоящего момента все попытки влезть в «переговоры» противника, разорвать координацию действий или перехватить управление «живыми» средствами обороны улья не удались.

– Нам нужна живая особь, – произнёс Дмитрий.

Костя серьёзно взглянул на него, покачал головой:

– Я уже говорил: это сложно. Поймать живого бету, установить связь через его БПУ во время боя, продержаться в нейросети мегистотериев для сбора данных хотя бы пятнадцать минут? Для этого потребуется больше чем хирургический стол.

Бестужев согласно кивнул:

– Лейтенант Лазарева соберёт нам удерживающую платформу.

– Оставь уже в покое Лазареву, – заметил Костя. – Ты её скоро доведёшь до нервного срыва.

– За кофе надо зайти, – произнёс Дмитрий.

– Вот ты почему предложил, – вздохнул Багиров, – чтоб она спала ещё меньше, чем сейчас.

Бестужев отрицательно покачал головой:

– Нет. Она любит кофе.

– Откуда знаешь?

– У неё в мастерской на стене плакат с рекламой кофе. Она во время работы на него смотрит.

Потоки пара рассеялись, открылась выходная дверь.

Костя покачал головой:

– Как это ты решил сегодня с ней поговорить? Ты же вроде не хотел.

Парни вышли из бокса. Их одежда приехала по ленте прямо к дверям.

– Не знаю, – Дмитрий начал одеваться. – Не удержался.

– Хороший у нас лейтенант техник, – покачал головой Костя. – Так что давай не таскай её везде за собой. Опасно на поле.

Дмитрий не ответил на это замечание. Будто не услышал. Багиров усмехнулся. В вопросе о личных отношениях весь гений майора упирался в непробиваемый эгоизм. Он хотел, чтобы Анна была рядом. Хотел, и всё. А в достижении того, что он хотел, его ничто не останавливало.

Костя иногда побаивался Дмитрия из-за этого. Потому что был полностью уверен, что если хоть раз желаемое и действительное в понимании Бестужева не совпадут, Дмитрий реально может уничтожить действительное, чтобы ничего не мешало желаемому.

Майор забрал контейнер с БПУ, кивнул Багирову, и оба отправились в лабораторию биотехнологии. Смена лаборантов приготовилась к встрече. Ванна была заполнена раствором, манипуляторы в режиме ожидания.

Дмитрию осталось только погрузить контейнер в жидкость. Зажимы автоматически извлекли из него кусок позвоночника мегистотерия. Бестужев наблюдал сквозь прозрачное стекло, как операционные механизмы расправляют пальцеобразные выросты БПУ, свернувшиеся во время транспортировки.