Шрифт:
В Определении Конституционного Суда РФ от 15 мая 2012 года № 881-О по сути содержится вывод о незаконности распространенной практики «совмещения следственных действий», то есть когда большая часть следственных действий выполняется в короткий промежуток времени и этим ущемляются права обвиняемого.
Заявитель по делу оспаривал законоположения, устанавливающие порядок предъявления обвинения, общие правила производства следственных действий, порядок назначения судебной экспертизы, а также окончания предварительного следствия с обвинительным заключением в той части, в какой они позволяют органам предварительного расследования совмещать предъявление лицу обвинения с проведением ряда следственных и иных процессуальных действий и завершать предварительное следствие непосредственно после предъявления лицу обвинения. А подобного рода ситуации на практике распространены.
Нормы ст. ст. 164, 172, 195 и 215 УПК РФ не могут рассматриваться ни как позволяющие завершить предварительное расследование без всестороннего и объективного исследования в разумные сроки всех обстоятельств дела и доказательств, в том числе тех, которые представлены стороной защиты либо должны быть получены органом предварительного расследования по ее ходатайствам, ни как дающие следователю возможность совмещать предъявление обвинения с производством тех или иных следственных действий, в том числе в чрезмерном объеме, при котором ограничивалось бы время, необходимое обвиняемому для подготовки своей защиты. Не предполагают они и одновременного предъявления первоначального, фиксируемого в постановлении о привлечении в качестве обвиняемого, и окончательного обвинения – материалов оконченного расследования, а затем и обвинительного заключения или акта, без учета заявленных обвиняемым ходатайств и принесенных им жалоб.
Источник судебной практики: Определение Конституционного Суд РФ от 15.05.2012 № 881-О.
Место публикации: СПС КонсультантПлюс.
Отсутствие полного и четкого законодательного регулирования приводит к тому, что сторона защиты очень часто ограничена в праве снимать копии аудио- и видеозаписей, являющихся составляющей материалов уголовного дела. Уверен, что с данным судебным прецедентом многие не знакомы, хотя мне его неоднократно приходилось использовать на практике.
Конституция РФ, гарантируя каждому право на судебную защиту и право на обжалование в суде решений и действий (бездействия) органов государственной власти и должностных лиц (ст. 46, части 1 и 2), предполагает в том числе предоставление заинтересованным лицам возможности собирать и представлять суду доказательства в обоснование своей позиции, а также высказывать свое мнение относительно позиции, занимаемой противоположной стороной, и приводимых ею доводов.
Реализация обвиняемым указанных возможностей, в свою очередь, обеспечивается наделением его правом знакомиться с материалами уголовного дела и снимать с них копии, в том числе с помощью технических средств. При этом, как следует из сохраняющих свою силу решений Конституционного Суда РФ, положения пп. 12 и 13 ч. 4 ст. 47 УПК РФ не могут расцениваться как ограничивающие закрепленные в них права на ознакомление с материалами уголовного дела ознакомлением лишь с какими-то определенными документами и их копированием. Не исключают эти нормы и право обвиняемого снимать копии с являющихся составной частью материалов уголовного дела вещественных доказательств – таких, как видеокассеты, которые содержат информацию, имеющую значение для установления тех или иных обстоятельств.
Источник судебной практики: Определение Конституционного Суда РФ от 15.11.2007 № 924-О-О «По жалобе гражданина Козлова Д. Б. на нарушение его конституционных прав п. 13 ч. 4 ст. 47, п. 1 ч. 2 ст. 75, ч. 1 ст. 285 УПК РФ и п. 1 ч. 1 ст. 6 ФЗ „Об оперативно-розыскной деятельности“».
Место публикации: СПС КонсультантПлюс.
1.5. Судебное разбирательство
Действующий УПК РФ недостаточно четко регламентирует основания возвращения уголовного дела прокурору. Для мотивировки соответствующего ходатайства можно использовать хрестоматийный, по нашему мнению, пример из судебной практики.
Предъявив А., В. и О. обвинение в умышленном убийстве М., следователь указал в обвинительном заключении дату совершения этого преступления – 25 декабря 2006 года. Однако это указание носит формальный характер, поскольку никаких данных, которые бы подтверждали, что именно эта дата явилась днем причинения смерти М., в обвинительном заключении не приведено и, следовательно, требование уголовно-процессуального закона об указании в обвинительном заключении обстоятельств совершения преступления, в том числе его времени, а также доказательств, подтверждающих обвинение в этой части, фактически оказалось невыполненным.
Более того, в обвинительном заключении содержатся ссылки на доказательства (детализацию телефонных звонков по телефону, принадлежащему В.; журнал учета мойки автомашин; показания свидетелей; заключение судебно-медицинского эксперта; показания обвиняемого В.), дающие основания для иного вывода о дате причинения смерти М. Это создает неопределенность в сформулированном органами предварительного следствия обвинении, в связи с чем обвинительное заключение следует признать составленным с нарушениями требований УПК РФ, препятствующими постановлению судом на основе данного заключения приговора или вынесению иного решения, отвечающего принципу справедливости.