Во всем мире гидроэлектроэнергия представляет собой привлекательный низкоуглеродный источник энергии, который, в отличие от энергии солнца или ветра, способен обеспечивать бесперебойное энергоснабжение в любую погоду. Доля гидроэлектроэнергии уже сейчас составляет 20 % от мировой энергии. Инфраструктура может быть относительно недорогой, она эффективна на 80–90 % и имеет собственный источник подзарядки (аккумулятор) – водохранилище. Это настолько удачный механизм, что гелио- и ветрогенераторы, вероятно, скоро будут использовать гидроаккумулирующие системы для хранения избытка электроэнергии, закачивая с их помощью воду в резервуар, чтобы произвести сброс воды в пасмурную или безветренную погоду. Огражденные плотиной водоемы также представляют собой прекрасный способ хранения воды на случай засухи и для сдерживания разрушительных наводнений.

Однако, несмотря на все заманчивые преимущества плотин, их использование сопряжено с большим количеством негативных последствий. Строительство водохранилища зачастую влечет затопление плодородных земель, иногда – вынужденное переселение тысяч людей. Общества могут потерять свои исконные земли, жилье и культурно значимые объекты, такие как места захоронения предков или же ландшафт, имеющий для них значение. Если местность, подлежащая затоплению, не будет расчищена от растительности, метан – парниковый газ, потенциал потепления которого в двадцать пять раз выше углекислого газа (в течение века), будет проникать в атмосферу из разлагающихся материалов. Практически четверть метановых выбросов, производимых человечеством, приходится на крупные плотины. Запруживание реки в водохранилище приводит к росту и гниению растительности, которая может сделать воду непригодной для рыб.

Вес такого большого количества воды способен также спровоцировать землетрясения и привести к прорыву плотины и катастрофическим человеческим жертвам. Ливневые дожди могут заставить заведующих эксплуатацией плотины встать перед выбором: стоит ли пытаться сдержать напор воды, рискуя разрушением дорогостоящих стен плотины, или же спустить поток воды и, возможно, затопить живущих ниже по течению людей. Зачастую вода сбрасывалась, что имело разрушительные последствия для жизни людей и источников их существования. В этом отношении плотины, которые призваны минимизировать масштаб паводка, способны на самом деле привести к более серьезным внезапным потопам.

Ниже по течению от плотины природные сезонные половодья, которые восстанавливают болотные массивы и удобряют рисовые плантации, прекращаются. Речной поток может быть настолько слабым, что крестьянам нечем орошать свои поля, и ручьи пересыхают. Мигрирующие виды рыб часто не могут достичь места нереста, другие довольствуются более скудной растительностью и могут быть отрезаны от размножения, что влияет на экосистемы и рыбный промысел. Плотины также служат барьером для осадочных отложений. Вместо того чтобы перемещаться вниз по течению реки, осадочные отложения прибиваются к стенам плотины, что приводит к повреждению турбин и постепенному повышению уровня водохранилищ. В нижней части потока, впрочем, последствия потери осадочных отложений, богатых биогенными элементами, намного более серьезные. Биопродуктивность всей системы может быть нарушена, и почвы, размытые сезонными дождями, не будут восстанавливаться. Проблемы, возникающие в верховьях и низовьях рек, зачастую затрагивают национальные границы, что ведет к конфликтам вокруг драгоценных водных ресурсов.

Однако экономические выгоды могут быть огромными, и новое водохранилище способно стать надежной гаванью для дикой природы, например птиц, или же обеспечить новые возможности для рыбного промысла, а также стать необходимой и надежной системой ирригации. К примеру, Асуанская плотина на египетском Ниле вызвала жаркие споры во время ее строительства в 1960-х годах. Однако, несмотря на экологический ущерб, причиненный низовой речной системе, с трудом найдется хоть один египтянин, который бы выступал за ее снос – строительство плотины обернулось значительным экономическим успехом, увеличив урожай благодаря более эффективной системе ирригации, несмотря на засухи, и обеспечив защиту от паводков и выработку гидроэлектроэнергии на миллиарды долларов. Однако даже здесь не обходится без споров. В 2013 году Эфиопия проголосовала за лишение Египта права на большую часть Нила, источника практически всей имеющейся в стране воды, что послужило поводом для сооружения огромной плотины ГЭС на суданской границе.

Как и другие возможности для развития, плотины ГЭС позволяют минимизировать ущерб экологии и обществу, а также сократить затраты и как можно быстрее получить доход от инвестиций.

В августе 2008 года компания HidroAys'en, реализовавшая проект по строительству пяти патагонских плотин, предоставила на официальное одобрение в Управление по охране окружающей среды Чили результаты анализа влияния плотин на окружающую среду. Тридцать два правительственных ведомства, рассматривавшие отчет, признали его настолько неудовлетворительным, что компанию обязали внести поправки в отношении 3000 замечаний и продлили срок подачи документа еще на девять месяцев. В октябре 2009 года HidroAys'en внесла на рассмотрение приложение к отчету из 5000 страниц, которое вновь было признано не соответствующим требованиям госучреждений и раскритиковано половиной ведомств. В замечаниях говорилось, что в оценке воздействия на окружающую среду не хватало данных по сейсмическим рискам в регионе, известном своей вулканической и сейсмической активностью, отсутствовала информация о внезапных разливах ледниковых озер и не было сведений о влиянии на ключевые природные комплексы национальных парков, местных сообществ, биосферных заповедников мирового значения, болот и водоносных зон.

Однако за этими проектами стоят две влиятельные компании, HidroAys'en и XSTRATA, пользующиеся поддержкой чилийского президента-консерватора Себастьяна Пиньеры, поэтому планы по строительству плотин продвигаются вперед. За последние годы их одобряли, обжаловали, отклоняли, повторно обжаловали и повторно одобряли.

Я приехала в Койайке, чтобы найти архитектора и увлеченного альпиниста Питера Хартманна, главу регионального подразделения CODEFF, одного из главных противников строительства плотин. Мы встречаемся в оживленном кафе, где Питер тотчас же меня замечает и, грациозно выпрямляя свой высокий и стройный стан, пружинистой походкой направляется ко мне и протягивает руки. Гулким баритоном полуглухого человека он приглашает меня составить ему компанию: «Мы поговорим там», – жестом он отмахивается от предлагаемого официанткой меню.

Мы отправляемся в путь по грунтовой дороге, по которой становится все труднее подниматься вверх по горным склонам над городом, меня яростно кидает из стороны в сторону каждый раз, когда машина пытается совладать со все более глубокими выбоинами. Однако это стоит того. Оказалось, что Питер живет в искусно выстроенном деревянном доме с крышей из дерна и сверкающими на солнце окнами, отражающими раскинувшийся внизу город и вздымающуюся горную громаду. За чашечкой мате, южноамериканского травяного чая, который пьют горячим через металлическую трубочку из маленького калебаса, Питер высказывает свои многочисленные претензии к проектам по строительству плотин. Он говорит о тревоге по поводу разрушения экосистем и об испорченном визуальном впечатлении из-за вторжения линий электропередачи в нетронутую природу столь дорогих его сердцу гор и долин. «Где бы вы ни жили, вы привыкли повсюду видеть опоры и кабели линий электропередачи, поэтому не замечаете, насколько они неприглядны и как уродуют ландшафт, – говорит он. – Однако здесь у нас нет огромных искусственных конструкций, которые нарушают первозданный вид. Это одно из последних подобных мест на земле, и я хочу сохранить его таким».