Культурные отношения между государствами многообразны, поэтому, приступая к такой работе в Болгарии, мне надо было понять, по каким направлениям действовать, на чем сконцентрировать свое внимание. Для этого нужно хорошо знать положение в стране, с которой развиваются культурные связи. Поскольку я занимался контролем за исполнением мирного договора с Болгарией 1947 г., то обладал определенными знаниями о положении в этой стране.

Народы СССР обладали высоким культурным уровнем развития, экономической мощью и иными возможностями для влияния на Болгарию. Но надо было определить, с какими группами населения в Болгарии надо работать и какие при этом методы лучше использовать.

Первой группой была молодежь, второй – интеллигенция. В Болгарии интеллигенция была активна и играла важную роль в общественной и политической жизни страны. Старшее поколение еще помнило добрые отношения между Болгарией и дореволюционной Россией. Но со средним и молодым поколениями работу надо было усиливать. Третья группа – крестьянство (Болгария была крестьянской страной), которое еще помнило о роли России в освобождении

Болгарии от турецкого ига. Однако нужно было воспитать у крестьян дружеские чувства и добрые отношения к СССР. Что касается малочисленного рабочего класса, то он относился к СССР в целом положительно. К тому же основную работу с этой группой населения вела болгарская компартия, выступавшая за развитие связей с Советским Союзом.

Формы, методы и способы осуществления культурных связей между государствами разнообразны и зависят от группы населения, с которой ведется работа. Из указанных групп болгарского населения основное внимание надо было уделять все-таки молодежи, так как это будущее страны. Ведь не секрет, что в политике надо учитывать прошлое и настоящее, но смотреть в будущее.

Методы, пути и способы работы с молодежью были разнообразными. В первую очередь – это использование системы образования: школ, вузов, других учебных заведений, а также молодежных организаций, в частности упомянутого ДСМ. Перечислять все методы, которые использовались, нецелесообразно, да и невозможно: их слишком много. В некоторые школьные и институтские программы включались положения, направленные на укрепление дружбы между народами Болгарии и СССР. Осуществлялось содействие преподаванию русского языка в Болгарии (разработка учебников и различных пособий для преподавания). Для чтения лекций в болгарских вузах приглашались советские профессора. Болгарскую молодежь направляли на учебу в СССР, причем не только за счет советской, но и болгарской стороны. Болгарское общество дружбы с СССР проводило при поддержке БОКС различные мероприятия с учетом интересов молодежи. Большую работу вел ДСМ, с руководством которого я поддерживал самые дружеские отношения. Встречались семьями, вместе ездили в горы кататься на лыжах. Кстати, из их числа впоследствии выросли крупные болгарские государственные деятели: Станко Тодоров стал премьер-министром, Лучезар Аврамов – членом Политбюро ЦК болгарской компартии, а Геро Грозев – заместителем министра иностранных дел.

Столь же тщательно разрабатывались методы и способы работы с интеллигенцией. Болгария – небольшая страна по сравнению с СССР – обладала меньшим научно-техническим и культурным потенциалом. Болгарская интеллигенция была заинтересована в развитии таких связей с СССР. Но это требовало исключительной деликатности, осторожного подхода с советской стороны, дабы не создать у болгарских научных и культурных кругов впечатление, что их рассматривают как второстепенных по уровню их мастерства. К тому же среди них были видные и ученые, и культурные деятели. Малейшие недостатки и недоработки могли иметь значительные негативные последствия. И напротив, проявленные знаки внимания ценились болгарами очень высоко. Например, один из болгарских композиторов – Панчо Владигеров – отмечал юбилей. И когда я как культурный атташе посольства огласил на торжественном собрании, устроенном в его честь, поздравительное послание советского композитора Арама Хачатуряна, то, по правде говоря, не ожидал такой восторженной реакции на поздравление.

Методы и способы работы с болгарской интеллигенцией были самые различные: обмен учеными, совместные научные исследования, взаимный обмен театральными и музыкальными коллективами, отдельными артистами, распространение советских кинофильмов. Я поддерживал тесные связи с болгарскими юристами, специалистами в области международного права. Их было немного, но среди них были высококвалифицированные специалисты, а такие как, например, А. Янков, стали учеными с мировым именем. Президент болгарской Академии наук Тодор Павлов как-то рассказал мне, что болгарские ученые предпочитают публиковать свои научные труды не на болгарском, а на других языках. Работы на болгарском языке могут прочитать лишь коллеги-болгары, а их, к сожалению, немного. Но ученые хотят, чтобы их работы были известны и в других странах. После этого наше посольство стало содействовать публикации научных работ болгарских ученых в СССР на русском языке.

Что касается развития культурных связей с крестьянами, то здесь работа велась главным образом через местные органы сельских местностей и через общество дружбы между Болгарией и СССР. Поскольку население восточной части Болгарии, особенно причерноморской, имело давние тесные связи с Советским Союзом, акцент делался на работу с населением юго-западной и западной частей Болгарии. Особенно уделялось внимание районам, прилегавшим к Югославии, с учетом обостренных отношений между Болгарией и Югославией (у СССР также были непростые отношения с этой страной). Имелась в виду полоса районов вдоль границы с Югославией, начиная от ее южной части и кончая северной частью у города Видино на границе с Румынией.

В работе использовались самые разные методы. Наиболее эффективным стало проведение месяцев болгаро-советской дружбы, во время которых проводился комплекс различных мероприятий: фестивали, конкурсы, выступления государственных и политических деятелей, артистов. Приезжали делегации и культурные деятели из СССР. Болгарские участники всех этих мероприятий работали с высочайшим энтузиазмом. Были и трогательные сцены, которые я помню и сейчас, спустя более полувека. В маленьком городе Петриг я шел по улице с несколькими болгарскими деятелями. Ко мне подошел мальчик лет 6–7, который спросил меня на болгарском языке: “Дядя, ты советский?”. Услышав утвердительный ответ, он сказал, что впервые видит советского человека, и попросил разрешения пожать мне руку.

В рамках месяцев болгаро-советской дружбы проходили многотысячные демонстрации и митинги. Я как культурный атташе посольства обычно участвовал в таких митингах и выступал на болгарском языке. Начав работать в Софии, я активно его изучал. У меня было два учителя: один шлифовал произношение, второй – письменность. Во время моих многочисленных встреч с болгарами я всегда стремился говорить с ними на их родном языке.

Моя жена также изучала болгарский язык. Дома я с женой, а также с болгаркой, помогавшей нам по хозяйству, говорил по-болгарски, поэтому через три-четыре месяца достаточно овладел этим языком и мог не только говорить, но и выступать на собраниях, конференциях и митингах.