Пол под женщиной зашатался и в глазах потемнело.

– Товарищи! Как же так? Я всегда относилась к замечаниям руководства со всем вниманием и старалась все выполнять. Вспомните, Алексей Алексеевич, сколько раз я выполняла Ваши поручения? И Ваши Василий Васильевич!
– попыталась намекнуть на неофициальные просьбы руководителей.

Кудрявцев смутился и опустил голову, но Морозов был покрепче или понаглее и не принял упрек:

– Теперь все, время дисциплинарных взысканий и бесед вышло. Из райкома партии на днях в Управление прибывает комиссия только из-за вашего поведения по вопросу выполнения требований партии сотрудниками при обращении с гражданами. Неизвестно, чего они накопают, но думаю немало. Они наверняка будут нацелены на то, чтобы накопать как можно больше. Даже мелочь будет раздута. Все Управление будет вымазано. Догадываетесь в чем? По результатам проверки будет проведено заседание партийного Бюро райкома, куда приглашены на заслушивание все мы во главе с начальником Управления.

– От него Вам Галина Александровна особая благодарность, - подал голос парторг.

– После Бюро вероятно кому-то из нас придется распрощаться с погонами, - грустно заметил потенциальный пенсионер Кудрявцев.

Сил сдерживаться у Галины Александровны не осталось, и она без разрешения плюхнулась на стул и по-бабьи заревела.

– Товарищи, … дорогие, … я не хотела. … Простите…. Я исправлюсь, …. а-а, … Обещаю…. Больше такого …. а-а, … никогда. …

– Прекратите, Галина Александровна!
– повысил голос Морозов.
– Поздно уже плакать. Раньше надо было думать, когда хамили и издевались над посетителями. А теперь из-за вас и мы пострадаем. Сами виноваты, - обвел взглядом присутствующих, - ведь все знали об ее поведении и мер не принимали. Теперь все слезы граждан после общения с Большаковой отольются нам, - подытоживает.

Присутствующие без сожаления слушают рыдания не глядя на женщину, погрузившись в свои мысли. Тут не до жалости к подставившему их подчиненному. Самим бы как свою задницу прикрыть! Как говорится: «Спасение утопающих - дело рук самих утопающих!»

Галина Александровна, не прекращая горевать, пытается собрать разбегающиеся мысли. «Прощай должность, а заодно ОВИР. Выпрут со службы с волчьим билетом. Вся служба коту под хвост. Вот Надька-заместитель обрадуется! И другие тоже, наверняка! В случае разбирательств, узнав, что комиссия копает именно под нее, молчать уже не будут. Вывалят все, чего было и не было. «Гадючник», а не Управление Внутренних дел! А до пенсии ой как далеко! Хорошо Кудрявцеву - без пяти минут пенсионеру! А ей куда идти, уволенной с позором? Хорошо, если в каком-нибудь ЖЭКе пристроится паспортисткой. Из-за кого же все это произошло? Кого она огорчила в последнее время? Много таких. Но сколько лет все было нормально. Это должно быть произошло недавно.

Галина Александровна даже плакать перестала, задумавшись. Может еще не все потеряно? Мужчины удивленно и заинтересованно уставились на нее. А она судорожно мысленно перебирала в памяти посетителей последних дней. Тот наглый пацан! Он! Только он, сопляк, говорил что-то о погонах и должности! Угрожал ей, самой Большаковой. Как он посмел, наглец? Указывать ей вздумал, сопли не вытерев. Только он со своей клушей тетей. Больше некому. Никто не осмеливался разговаривать с ней в таком тоне в последние недели. Кто же могущественный может за ними стоять? «Дура ты Галька! Не о том думаешь!» - одернула себя. Надо с ними как-то решать! Признавать свою вину и каяться. С чем они приходили? С временной пропиской? Нет, узнать о временной прописке. Как же она промахнулась! Почему не почувствовала в них особых посетителей? Ее смутила нерешительность и неуверенность женщины, а пацана вообще не приняла во внимание. Обычно люди, чувствующие за собой силу, ведут себя по-другому. Как же она ошиблась в этих людях! Теперь расхлебывает.

– Товарищи! Алексей Алексеевич! Вы ведь в райкоме всех знаете! Неужели ничего нельзя сделать? Я обещаю решить вопрос с теми, кого невзначай обидела, - заговорила, прижав руки к груди и заискивающе заглядывая в глаза.

– Не знаю, - отвел взгляд Кудрявцев.
– Мне намекнули, что желательно уладить этот вопрос до проверки. Но от проверки и от заслушивания на Бюро это нас не избавит. Вот после Бюро, в зависимости от принятого там решения по руководству Управления будет зависеть ваша судьба, Галина Александровна. Вы знаете нашего начальника. Если он вернется с Бюро с партийным выговором, то я вам не завидую. Однако в любом случае не надейтесь остаться на прежней должности, - посмотрел прямо на нее.

Теперь его гримаса уже не напоминала улыбку, а больше была похожа на оскал.

– Не ожидал, что моя карьера будет зависеть от поведения подчиненного, - посетовал Морозов.
– Неужели годы безупречной службы коту под хвост из-за хамского поведения Большаковой, - сокрушается.
– Я вам, майор, этого никогда не забуду, - грозит.
– Урок мне на будущее - не жалеть подобных.

– Мы еще разберем Ваше поведение, коммунист Большакова на партийном собрании Управления. Постановкой на вид не отделаетесь, - обещает секретарь парторганизации.

Галине Александровне было уже все равно. Главное остаться на службе и дослужить до пенсии! А пока необходимо найти этих посетителей и сделать все, что угодно, но добиться их прощения. Пусть, как нажаловались своим покровителям, так и попросят за нее. Только где же их искать? Дура! Не посмотрела документы даже! Сразу начала их упрекать. А они тоже хороши! Не могли дать ей понять, что они не простые посетители! Где же их искать? Участковых спрашивать бесполезно. Большинство только свои карманы знают и где заначка от жены лежит. Только Афанасьева можно спросить, он из настоящих участковых. Все и всех знает на своем участке. ЖЭКи обзвонить? Бесполезно. Эта тетя с племянником к ней пришли, а не к паспортистке ЖЭКа. «Надо обзвонить школы и учебные заведения!» - осенило ее. Парень, вероятно, приехал на учебу в одно из учебных заведений района и поселился у тети!

Галина Александровна решительно поднялась и официально обратилась к начальникам:

– Разрешите идти, товарищи офицеры? Обещаю исправить ситуацию и сделаю все от меня зависящее, тем более я сама заинтересована в этом. И простите меня, пожалуйста!

Дождавшись кивков, повернулась, как это позволяла ее комплекция, через левое плечо и вышла из кабинета. Дальше она перемещалась почти бегом. У дежурного по Управлению уточнила местонахождение участкового Афанасьева. Того, как и предполагалось в Управлении не было. Поспешила к себе и села за телефон. Рявкнула на подчиненную, сунувшуюся в кабинет с какими-то документами на подпись. Не до документов сейчас, когда судьба висит на волоске! Через час после нестерпимых любезностей и долгих разговоров с директорами, ректорами, деканами и завучами у нее лежал список с несколькими фамилиями новичков. Только один школьник собирался жить с тетей в девятиэтажке на Московскомпроспекте. Галина Александровна удивилась переезду подростка к тете при живых родителях и переводе в новую школу. Высказала удивление директору школы и та по секрету сообщила, что с районным отделомобразования перевод школьника согласован. Намекнула о том, что этот подросток не простой. Оказал помощь милиции в задержании Ленинградского маньяка и у него есть высокие и благодарные покровители. «Куда я вляпалась?» - мысленно запаниковала Галина Александровна. Об этом мальчишке знают в ГУВД города и скорее всего в Обкоме! А у нее не тот уровень знакомств и связей, чтобы искать защиту в верхах. «Надо разруливать ситуацию с теми, с кого это началось - с подростком и его тетей» - приняла она окончательное решение.