– Серега? Ты?
– не верит своим ушам.
– Ты где? Чем занят? Когда приехал? темпераментно орет в трубку.

– В Ленинграде. Думаю, чем занять последний день каникул, - удивляюсь его поведению.

– Зато я знаю, как и чем мы займемся!
– обнадеживает.
– Меня девки замучили вопросами - где мой друг?
– понизив голос, объясняет свою импульсивность.
– Лети ко мне. Я сейчас позвоню Ленке, и мы решим, где будем оттягиваться в последний день, - предлагает.

– Давай не будем спешить. Не забывай, нам завтра в школы, а я не все дела еще сделал. Вы определитесь, а я перезвоню. Может встретиться нам лучше где-то в промежуточном пункте?
– резонно предлагаю.

– Логично, - соглашается.
– Из девок, ты кого хотел бы видеть? С Галькой не получится. У нее филолог-однокурсник на днях приехал с каникул. Теперь они вспоминают античную литературу уже несколько дней в горизонтальном положении, - смеется.
– Ты не пробовал несколько дней не вылезать из кровати? Не сотрется?
– интересуется в притворном ужасе и вновь хохочет.
– Галька делилась с моей. Оказывается, филологи такие изобретательные в постели!

Предполагаю, что собеседник ехидно улыбается.

– Только думаю, что Галька сама даст тому фору по части фантазий. Видел как-то ее «ботаника». Длинный, нескладный и смотрит в пол постоянно, - делится он.

– Говорят у таких, вся сила в корень идет, - смеюсь.

– Ма! Это я с Серегой разговариваю…. А что такого я сказал? Это мы о своем, о девичьем, … Хорошо. Больше не буду, - разговаривает, по-видимому, с матерью.

– Тут меня мама застукала, - сообщает вполголоса.
– Так кого для тебя привести?
– напоминает.

– Мне все равно, - понизив голос, признаюсь, вспомнив о тете, находящейся в квартире.
– Сегодня однозначно ни на что другое времени не хватит.

– Тогда позовем Ленку. Не мою! Не перепутай! С тобой сидела тогда и пожирала глазами. Ты, что? Не почувствовал, как тебя взглядом насиловали?
– шутит вполголоса, но хохочет громко.
– Конечно, умишком ее господь обидел, но подержаться есть за что, - добавляет.

– Ладно, жди звонка, - временно прощаюсь и кладу трубку.

– Сережа! Ты с кем там разговаривал?
– слышу тетин голос.
– Иди, в последний раз померяешь свою школьную форму и одежду, и я ее выглажу на завтра и последующие дни, - предлагает.

– Со знакомым из Петродворца, - откликаюсь и иду на не нелюбимую процедуру примерки.

«Похоже, одинокая тетя Света, весь свой нерастраченный материнский инстинкт решила перенести на меня и вроде ей это нравится!
– мысленно отмечаю, вертясь под ее придирчивым взглядом. Пришлось перемерять все свои брюки, джемпер, рубашки и майки.

– В твоем гардеробенедостает «водолазки» и свитерок не помешает, - задумчиво замечает.
– Зимней верхней одежды нет, а скоро холода начнутся. В чем ходить будешь?

– Родители обещали оставшуюся мою одежду по почте выслать, - информирую.

– Надо бы еще шифоньер купить для твоих вещей, - планирует, - в твоей комнате я шкаф освободила, как смогла. Там только мои пальто, плащи и куртки остались, - сообщает.

Вспоминаю про мысленно обещанную стенку, а заодно про кухонный гарнитур и снова направляюсь к телефону. Набираю номер ЖЭКа и спрашиваю Вадима. К сожалению того на месте не оказалось. Бродит где-то по участку - махинирует или ремонтирует.

Снова набрал телефон Эдика. Договорились, как обычно, встретится на платформе Сосновой Поляны.

– Почему ты не пригласишь своего друга к нам?
– вышла в прихожую родственница.

Подумав, ответил:

– Из-за моих обкомовских знакомых.

На ее недоуменный взгляд, пояснил:

– Не думаю, что оставят меня без контроля, а я не хочу, чтобы посторонние знали моих друзей и знакомых. Вдруг посчитают их неблагонадежными. Не хочу никому создавать проблемы.

– Меня все время мучает вопрос - Петр Петрович действительно может быть твоим, а значит нашим родственником?
– признается тетя.

– Кто его знает? Весной с отцом ездили на его родину, на похороны. Я редко кого знал из съехавшихся с разных краев родственников и даже не слышал про них. Возможно, папа тоже не знал всех лично. Там собралось более пятидесяти человек. Упоминались не приехавшие родственники из Ленинграда, - сообщаю.
– Мне пытались рассказать, кто есть кто, но я на втором десятке запутался во всех родственных связях, - усмехаюсь.
– Удивился даже, что Соловьевых так много, - признаюсь с улыбкой.

– Мне тоже тогда нельзя никого в гости приглашать?
– пугается.